Катерина даже не стала смотреть, что они там делают! Обернулась обратно, нашарила шапку-невидимку, сдёрнула её с головы Кира, автоматически спрятала её в сумку, выхватила оттуда живую и мёртвую воду и маленькие ножницы. Врезавшуюся верёвку она аккуратно перерезала ножницами и испуганно присмотрелась к другу. Кир едва дышал. Катерина смочила глубокий почерневший след на шее мёртвой водой, а потом живой и влила ему в рот несколько капель живой воды, расстегнула разодранную куртку и ножницами обрезала лохмотья, в которые превратилась рубаха Кира. На груди были глубокие кровоточащие раны.

– Психопатка, – убежденно констатировала Катерина, заливая раны водой. Края сходились, раны на глазах затягивались, заживали. Кир наконец-то смог глубоко вздохнуть, и открыть глаза. – Спокойно! Не мечись! Да куда тебя несёт! Лежи! – Катерина, конечно, не смогла удержать натренированного Волком мальчишку, и рухнула на пятую точку, отлетев в сторону, а Кир охнув от внезапной боли в груди, непонимающе осматривался.

– Вот куда тебя понесло? Ты же рану рванул. Она не зажила полностью, ещё след будет! – Катерина не торопилась вставать. Только сейчас до неё дошел весь ужас произошедшего, задрожали колени, руки.

– Где мы? А? – Кир схватился за шею, а потом провел руками по груди. – Уй, больно! И где она?

– В Лукоморье мы. Где же ещё сейчас весна? Не трогай ты раны! Да же им зажить! – Катерина осматривала синее безоблачное небо, пытаясь понять, есть ли ещё опасность увидеть эту саму, как там её… Яриведу. – Она? Улетела… Наверное…

– Кать, а как ты-то здесь оказалась? Меня она втянула, а ты? – Кир озабоченно разглядывал три шрама, действительно оставшиеся на груди. – И это чего так и будет?

– Не знаю. Возможно. У нас ещё пальцы в раны, когда они заживали от живой воды, никто не совал. – вздохнула Катерина. – Утешься тем, что мужчину шрамы украшают. И ты у нас будешь украшенным!

– Да ну тебя! Ты-то как тут очутилась? – Кир себя с толку сбить не дал.

– Как-как, она меня тоже втянула. А потом мы с тобой по склону вниз съехали, и я на тебя невидимку одела. А сама лебедем пряталась.

– А сейчас она куда улетела? – Кир деловито переоделся пёрышком, решив, что со шрамами, или без них, а от ведьмы, если что, надо будет как-то отбиваться. – И на чём, кстати?

– У неё зонт в метлу трансформировался. И она не то чтобы улетела… Её упинали морские кони. Куда-то туда. – Катерина показала рукой направление. – Она решила когти на морде Прибоя поточить…

– Класс! Надеюсь, что она там навсегда и останется, куда её упинали, – доброжелательно ответил Кир. – Гадина какая! До сих пор дышать боюсь.

– Горло болит? – озаботилась Катерина.

– Да нет… Вздохнуть страшно. А вдруг не получится? Как тебе объяснить? Короче, неприятно очень, – Кир снова тронул шрамы, образовавшиеся на груди, и подумал, как он это маме будет объяснять? – А, да ладно, без разницы! – решил он.

– Да, а что это ты на земле сидишь? Вставай, давай! – Кир протянул руку Катерине.

– Хочу и сижу, я, может, отдыхаю, – тут же завредничала она, но всё-таки поднялась. – Интересно, куда это кони делись? – Катерина закрутила головой. В обозримом пространстве коней не наблюдалось. – Надо бы позвать…

Она позвала всех троих коней и они прибыли довольные и воодушевлённые погоней. Кони, оказывается, развлекались тем, что выдёргивали прутья из метлы ягишны, пока та не утратила полетные свойства и не рухнула в лес далеко на востоке.

– Мы не очень торопились! Это, оказывается, забавно, – наперебой делились радостные кони. – Подлетел, схватил, дёрнул, увернулся. Нет, можно было бы, конечно, просто залягать. Но, так мы развлекались значительно дольше! А где ты была, когда мы тут нашли ведьму? – поинтересовались кони, а услышав, что это ведьма была виновата в том, что Катя и Кир оказались на речном обрыве, сильно пожалели, что её отпустили живой.

– А, может, найдём? А, братья? – с надеждой спросил Буревест.

Только Катерина открыла рот, чтобы ответить, как над головой раздался рёв, сравнимый с гулом взлетающего реактивного самолёта и над рекой пронеслась чья-то гигантская тень.