— Я не могу! Я не могу! Он у него! Он его забрал! Забрал моего Федю! Понимаешь?! — вонзила убийственный взгляд, моля докричаться хоть до кого-то.

— Понимаю, солнышко. Понимаю.

* * *

— Ванечка, пусть тебя доктор осмотрит? — несмело, ласково прошептал Рогожин, присев на корточки напротив меня.

— А? — нервно дернулась я от него, вырываясь из плена шальных мыслей, что и как может произойти дальше. Куда тот мог его увезти. И когда, через сколько лет, и смогу ли вообще… я увидеть своего сына. Сына, которому душу в свое время отдала. Который, как оказалось, для меня значит гораздо больше, чем могу и могла себе вообразить.

— Тетя укольчик сделает — и тебе легче станет.

— Не надо, — силой оттолкнула от себя Федора. — Я беременна! Мне нельзя! — дико вытаращила я очи.

— Она знает. Она в курсе, — как ребенку, причитает, разжевывает мой благодетель. — Просто даст успокоительное.

— Я не хочу, не хочу спать! — задергалась в ужасе на месте, давясь изумлением.

— Да никто не уснет! — раздался внезапно чужой, колкий женский голос. — Просто чуть-чуть расслабитесь. А то так и до выкидыша недалеко. Вы на себя посмотрите — вас всю трясет.

* * *

Поддаться уговорам — и снова затеряться в сдержанной панике и ужасе. Сгорала. Я заживо сгорала от ужаса и откровенного психоза. Рехнусь. Если не уже, то скоро… точно рехнусь: ОН ЕГО ЗАБРАЛ.

— Ванесса, Ваня! — неожиданно позвал меня кто-то незнакомый. Навести фокус и уставиться в странное, пугающее своим видом, и пусть даже с доброй улыбкой на устах, лицо. Золотые коронки зубов в довершение рождали во мне еще больший ком тревоги. — Ты меня слышишь?

Молча, несмело кивнула я головой.

— Мы ищем. Его, их — ищем. Но будет быстрее, если дашь наводки. По адресам — малыша нет.

Очередной волной слезы тотчас хлынули из глаз.

Вдруг движение — и присел рядом, обнял меня мужчина, прижал к себе, сдавив в своей дюжей, цепкой хватке.

— Дочка, успокойся. Все будет хорошо. У меня… твоего возраста — шпендик тот еще. Тоже… любовь-морковь, а потом — прибегает. Вся соплях и слезах: «Папа, папа! Он их забрал». Так двое детей. Близняшки. И ниче — нашли. И даже этого вон, перевоспитали. А «твой» — не тронет он Малого. И потому что сын его, да и так: знаю я этого Сереброва.

В ужасе провернулась, вперила взгляд в незнакомца — до неприличия близко вышло, но ни я, ни он не отстраняемся.

— Ну так, — ехидная улыбка. — Земля — шарик маленький. Да и город — не так, чтобы Москва. Хотя и там — «деревня». На одном конце мотылек пукнул — а на втором уже все обо всем знают. Так что найдем. Не переживай. Лучше этого побереги. А то такой же, — вдруг разворот и залился иронической ухмылкой; вторю ему — взор на Федора, — нервный вырастет, как и папаня его. Хватит нам и одного Рожи… Пусть лучше будет здоровее да умнее. А ты думай, — и снова взгляд обрушил на меня — виновато опустила голову. — Куда мог увезти? Может, загородный дом какой, дача? Санаторий, где друзья, и можно втихую, без прописки. Не оставляя следов.

— Матросов, друг.

— Да этого… — раздраженно скривился, — сразу проверили. И родственника его, да прочую шелуху.