Я стала брать плату продуктами. Село не голодало, запасов хватало до следующего урожая, и отдать круг колбасы селянам было проще, чем осенью расчитываться монетами. Я отшучивалась, что новый раб много ест, но работает за двоих, а травы горазд хоть весь день перетирать. Чтоб удовлетворить любопытство поселян, мой бывший сокурсник копал на пустом месте у леса грядки. Я смотрела на него, вспоминала худого нескладного заучку, и только диву давалась.

Дэн ставил силки на кроликов и накоптил мяса на дорогу. — Откуда ты все это знаешь? — вырвалось у меня. — Спасибо Белому Демону, — ухмыльнулся Дэн и рассказал, как вся команда много месяцев жила на острове среди океана. Надеюсь, у меня-старушки был не очень глупый вид, когда я пораженно его слушала.

Мы забрали все вяленое мясо, которое осталось у меня с осени. Отлежавшись в погребе, обложенное местными пахучими травками мясо приобрело необычайный вкус. Тут уже Дэн удивился — таких травок в Шалпии не водилось. Знал бы он, что "престарелая ведьма" весь последний год осторожно вызнавала рецепты кушаний у местных кумушек, которые, конечно, были горазды почесать языками, но удивились бы интересу многоопытной старушки к тому, что каждая девка знает сызмальства. Вот и приходилось мне учиться кухарскому искусству исподволь, не возбуждая любопытства. Да, это был непростой год.

Когда Дэн перечислил, сколько всего придется взять с собой, я засомневалась, что смогу поднять хотя бы треть груза. — А я на что? — удивился Дэн. — Я твой раб или нет? — и весело улыбнулся.

Я убедилась, что новый Дэн стал жестче, но не злее. Решительнее, но не грубее. Изредка, когда приходилось с слову, он упоминал о странствиях в море, и удивлялась, откуда все это взялось в том невзрачном нескладном мальчишке, который провожал меня из комнаты в академии. Дэн поселился у меня внутри, там, где что-то сжималось каждый раз, когда он случайно касался моей руки — старой, морщинистой руки! — пока мы упаковывали провизию. Дэн заботился о бабке-сообщнице, а я кляла свою нерешительность каждый день, когда он видел меня в обличьи старухи-ведьмы.

Если Звезды будут добры, мы дойдем до Шалпии вместе, расстанемся навсегда, и он никогда не узнает, с кем был рядом в Леоссе.

Порошочек получился хорош. Я посыпала немного на зеленый лук во дворе соседской семьи и на ранний сорт капусты через два дома. Селяне овощей не моют, как я ни старалась объяснить. Что ж, сами виноваты.

Обе семьи покрылись красными пятнами. Я выдала по склянке травного сбора, наказав следить, чтоб никто не стал чихать. Если чихать начнут, придется неделю сидеть дома и к людям не выходить, чтоб зараза дальше не пошла.

Через три дня я приняла порошок сама. Показавшись в пятнах соседям я укоряюще качала головой. Никак, кто-то все-таки чихнул? Нет? Смотрите.

Назавтра о новой хвори судачила вся деревня. Посетителей у меня больше не было. Демоны! Мне нужен хоть один зритель!

Ближе к вечеру я заметила в зарослях лопухов, что вольно росли рядом с домом, макушки соседских детей. Немного погодя прибежала мать одного из мальчишек. Стоило ей подойти поближе, как я громко и звонко расчихалась. Окна мы открыли заранее. С улицы послышались крики и шлепки — перепуганная мать гнала всех домой.

Когда начало темнеть, к дому подошел мужичок из подручных старосты и остановился в десятке шагов. — Эй, ведьма! Говорят, ты разболелась? — Да, зараза на меня перекинулась. — Ну ты смотри, неделю дома сиди! Если надо чего, скажи мне! — Ничего не надо! Я всем запаслась! — Ну и ладно тогда. Через неделю увидимся! — и с облегчением во всей фигуре мужичок убежал.

Той же ночью мы вышли. Я разлила склянку куриной крови на свою кровать. Я приложила камень боли и ошейнику Дэна, и тот распался на две половины, которые я бросила рядом с кроватью. Камень закопаю в лесу.

Хватятся нас дней через десять, когда мы будем уже далеко. Что подумают? Что Дэн выкрал у ведьмы камень, снял ошейник, убил хозяйку, тело спрятал в лесу и убежал. Поищут вокруг и бросят. Обозы с рудой и камнем идут другой дорогой, более длинной и пологой. Сквозь поселение кто-то проезжает хорошо, если раз в месяц. Лето — горячая пора, не будет староста ради мертвой ведьмы отрывать кого-то с конем от хозяйства и посылать в город. Значит, власти узнают о побеге, когда мы пройдем уже половину страны. Искать станут беглого шалпийца, а у нас в запасе другая история.

Ближайшие к селу тропы я узнала за этот год как свой дом.

Мы отошли довольно далеко от селения, когда я стала спотыкаться. — Ведьма, дождемся рассвета. Тебе нужно отдохнуть.

Я едва не засмеялась. Хорошо, что темно. Весь месяц сборов Дэн удивлялся, какая я крепкая в моем возрасте, но обращался как со старушкой. Мне было и приятно, и смешно, и… стыдно.