Когда приходил Канг, Ши уходила на кухню, говоря, что ее не интересует ничто, кроме театра. Но это было не совсем так. Каждый раз, уходя от Ши, Бурсико уносил список вещей, которые она просила его купить, и список всегда был внушительным. Ей хотелось всего и самого лучшего качества. В постели она очень мало удовлетворяла Бернара. Всегда обиженная из-за того, что он слишком много времени проводит с Кангом, она начинала с упреков. Затем все происходило в страшной спешке, так как в любой момент мог зайти кто-нибудь из соседей, и всегда так, как этого хотелось ей. Все это настолько разочаровывало Бурсико, что однажды он заявил ей, что во Франции у него есть женщина, на которой он намерен жениться, если Ши не изменится и не решится уехать с ним, чтобы начать нормальную жизнь с ним и сыном.
Подошел конец его срока пребывания в Китае. Бурсико был несчастен. Он уезжал, не увидев сына. Однако он не отчаивался, ведь за два года работы в Китае он передал китайским товарищам такое количество документов, что считал себя вправе рассчитывать на благожелательность с их стороны.
И вот настал день, который он не забудет никогда: 15 ноября 1973 года. Он пришел к Ши, которая с порога сообщила ему, что приготовила сюрприз. В приоткрытую дверь соседней комнаты он увидел маленького семилетнего мальчика. Так впервые он увидел своего сына.
Все утро под взглядом бабушки он играет с мальчиком, который очень смущается и не выказывает интереса к играм. Затем все вместе рассматривают его детские фотографии, а потом, когда мальчик спит, Ши и Бернар занимаются любовью. Он переполнен чувствами, нежность изливается из него, но многого он себе не может позволить: за стенкой мать Ши. И он довольствуется ласками Ши, он давно привык к тому, что ласкают его, а не он. Бурсико покупает сыну футбольный мяч и много других игрушек. Он даже купает его. В один из дней мальчик обедает вместе с отцом и Кангом. Ши, знакомя сына с Кангом, объясняет ему: «Это самый лучший друг нашей семьи. Ты должен звать его «папа». Бернару же она поясняет, что в этом случае Канг обязан взять мальчика под свое покровительство, что очень важно в это опасное время для такого мальчика, как их сын Бертран. Первое, что делает Бурсико, вернувшись во Францию — едет в Бретань, чтобы сообщить матери о том, что у нее есть внук. Затем он устраивается в Париже на улице Сен-Дени. Благодаря одному из своих друзей, ему удается получить трехмесячную визу для Ши и официальное приглашение для чтения лекций.
Бернар и Ши продолжают совместно затеянную игру. Представляя Ши и сына своему другу, он говорит: «Мой сын Бертран и его дядя Ши Пей Пю».
Ши прекрасно устраивает свои дела в Париже. Она получает две главные роли в телевизионных спектаклях, ей продлевают визу на год. Она посещает людей, с которыми была знакома в Китае, заводит новых друзей, но никогда не говорит им, что знает Бернара Бурсико.
30 июня 1983 года агенты службы безопасности арестовывают Бурсико по обвинению в шпионаже. Через 5 дней арестовывают Ши. На допросе она утверждает, что никогда не знала о шпионской деятельности Бурсико. Да, он встречался в ее доме с Кангом, но Ши понятия не имеет, что между ними шла передача документов.
Бурсико в тюремной камере. В это же время судья назначает медицинское освидетельствование Ши для определения пола и констатации наличия хирургических вмешательств на половых органах.
13 июля заключение готово. В этот день Бурсико, растянувшись на нарах тюремной камеры, слушает информационную сводку новостей. И вдруг: «Китайская Мата Хари, обвиняемая в шпионаже, по медицинскому заключению является мужчиной». Бурсико не верит своим ушам: «Ложь! Этого не может быть!» Прошел почти год, когда еще одна ужасная новость дошла до него: на основании анализа крови ни Ши Пей Пю, ни он сам не являются родителями Бертрана. Бурсико пытается покончить с собой. Новые детали истории о безумной страсти мужчины к женщине, которая была мужчиной, вызывают новый всплеск интереса в прессе. Результатом становится помилование сначала Ши, а затем, через 4 месяца, и Бурсико.
Что же касается самого таинственного в этой истории, то разгадку дает сам Ши Пей Пю во время медицинского осмотра.
После того, как врачи констатировали совершенно нормальные мужские половые органы и отсутствие на них хирургических операций, тайна сексуальных отношений двух мужчин вызвала еще больший интерес. Тогда, чтобы прекратить этот ажиотаж, Ши во время очередного осмотра заявил, что хочет дать кое-какие объяснения. Осторожно и без видимых неприятных для него ощущений он пальцами обеих рук убирает яички внутрь, тело мошонки становится пустым и опадает в виде кожной складки. Затем Ши помещает пенис между ног и сзади опускает его вниз. Когда после этого он сжимает ноги, пениса не видно, а кожа мошонки, разделенная на две части, напоминает губы влагалища. Прижатый к пустой мошонке пенис ко всему прочему создает небольшую полость, которая и делала возможным неглубокое проникновение. Наивный и неопытный любовник, каким был в то время Бурсико, вполне мог принять это за женский образ. Вот почему Ши во время их любовных утех всегда сам навязывал свои правила игры, продлевая иллюзии своего любовника. Впрочем, любая любовь на 90 процентов состоит из сплошных иллюзий…
«БРЫНЦАЛОВ МОЖЕТ БЫТЬ СКАНДАЛЬНЫМ, НО ОН НЁ СУМАСШЕДШИЙ»
«Перед свадьбой она сказала: я принадлежу тебе на 100 процентов, если ты меня каждый день будешь раскладывать и каждый день давать деньги», — рассказал Брынцалов журналисту Томасу Хютлину. — Он же тогда на это возразил, что она все-таки не проститутка, а жена, и предложил: «Давай так — я тебя раскладываю в один день, а деньги даю на следующий».
Так и порешили. В конечном итоге жена шефа каждые пару дней получала по 18 000 долларов. Но этого ей уже давно не хватает. Если ссора бурная, жена шефа хлопает дверью, плачет и в сопровождении охранников отправляется к бабушке.
Есть вещи, которые даже у богатых людей временами отнимают удовольствие от капитализма. Впрочем, у шефа, супербогатого капиталиста Владимира Брынцалова, 49-ти лет, это длится не более получаса. Жена туда-сюда, а лучшим изобретением человечества он считает деньги.
«Деньги, деньги — самое большое произведение искусства, которое создал человек. Архитектура, изобразительное искусство, музыка, литература — это все глупости для бедных. Это ничто по сравнению с деньгами».
Брынцалов владеет водочными, фармацевтическими, мебельными, фарфоровыми и текстильными предприятиями по всей России. У него виллы в Швейцарии, Америке и на Лазурном берегу. Он вешает на стены картины старых мастеров. Он заказывает свои портреты у новых мастеров. А чтобы никто у него ничего не мог отнять, он охраняет себя с помощью хорошо вооруженной частной армии. На случай, если этого не хватит, Брынцалов постоянно носит с собой пистолет, подаренный одним министром.
Брынцалов может быть скандальным, но он не сумасшедший. Он только особенно бескомпромиссно воплощает в себе новый русский капитализм, чей девиз в Москве можно услышать в каждом гостиничном баре, где виски стоит больше 20 долларов: «Kill the poor» — «Убей бедного». А также: «Покажи соседу, что ты лучше, чем он». «К дьяволу то, что будет завтра». «Богатые — нормальные, бедные — сумасшедшие».
Поскольку Брынцалов понимает, что деньги делают счастливым, но не бессмертным, то наряду с флотом своих «Мерседесов», своими часами за 1,2 миллиона долларов и всеми другими богатыми забавами он изобрел новый проект. Он открыл политику.
Рядом с многочисленными кредитными карточками он носит в своем портмоне пластиковый чип, в котором записано, что он — член российского парламента. Но для Брынцалова, жадного до всего, этого далеко не достаточно. В середине февраля 1996 он решил, что должен изгнать Бориса Ельцина из Кремля и стать следующим российским президентом. Почему? «От голода по власти», — говорит Брынцалов.