Мы взяли старика под руки и буквально поволокли вперед. Туннель был довольно высоким, но головы приходилось пригибать. Потом пришлось снова лезть через полутораметровую трубу, и там Олег Сергеевич совсем сдал.

— Никогда ни валидола, ни нитроглицерина не держал в доме. Дайте дыхнуть воздуха.

Когда мы вытащили его из трубы и оказались опять в каком-то коллекторе, только пошире, старик был совсем плох.

— Юр.

— А!

— Коньячка у тебя нет?

— Откуда? Ты, старик, нас спас.

— Каким образом?

— Если бы мы по вокзалу не шатались, наверное, вместе с людьми Господина Ши у люка оказались бы. В одно время. А так — они работой увлеклись. На нас внимания не обратили.

— Это — проблематично. А впрочем, примерно так. Сейчас, ребята. Отдышусь.

— Далеко еще?

— Да нет. Дальше ползти метров тридцать, и будет заштукатуренная дверь. Кирпичом мы ее заложили в два ряда и заштукатурили. Чтобы благодарные потомки не очень часто туда попадали.

Зверев прополз по указанному стариком направлению, потом вернулся.

— Там стена девственно ровная. Ты место-то найдешь?

— Конечно. Только вот отдышусь. Плохо, что стволы у вас слабоваты.

— Мы же шли на визуальную проверку. Что случись, они нам все только испортили бы.

— А как же пробиваться будете?

— Что значит как?

— Ты маленький, что ли? Видишь, не бегун я и не ходок. Прислушайся!

Где-то в туннеле, там, где стальная преграда, различалась равномерная, настойчивая музыка преодоления преград.