И он таки поднял меня без двадцати пять. Показал, как затирать мастику и половину ряда сделал:

– До обеда чтоб доделала! А к вечеру второй ряд сделаешь! Приду – обои клеить будем.

После обеда, когда я сидела на табурете и с ожесточением скоблила напильником плитку, выпиливая выемку для трубы, в двери позвонили. «Наташа!» – окликнула меня открывшая двери Любовь Михайловна. Я оторвалась от этой муторной работы и вышла в коридор. У входа стояли Деменова и Перовский. Ну и дела!

– Наташа, мы пришли просить вас вернуться, – сказала Деменова. – Наверное, вы оба погорячились…

– Нисколько, – приглашая их в комнату, сказала я. – Мне действительно не нравится эта работа.

– А это не связано с выборами?

– И с выборами связано. Этим должны заниматься специально обученные люди.

– Наташа, я обещаю вам, что вы будете заниматься только тем, что вам будет по силам.

– Извините, Любовь Алексеевна, но я боюсь публичности. Вроде за мной больших грехов нет, но кто знает, как мои мелкие грешки прозвучат, когда я рядом с вами высвечусь. У меня, например, есть друг детства, который в девяностые рэкетиром был, потом кое-какие производственные мощности под себя подмял, а потом сам под рейдеров попал. Кстати, и тот, кто у него добро, неправедным способом приобретенное, отнял, тоже мой знакомый. Под прицелы СМИ попадете – и это вмиг станут ваши знакомые. Знаете, «не то он ложки украл, не то у него…»

– Да бросьте!

– О, я вас уверяю, вы о себе много такого услышите! Потом будете семь лет отскребаться от этого г… Найдут бомжа, который скажет, что имел доступ к вашему телу, семерых детей, которых вы в разное время бросили, врача, который делал вам криминальный аборт, сироту, у которого вы кусок хлеба украли. Готовы вы в помоях искупаться – флаг вам в руки! Но я не готова рядом с вами в такой момент стоять.

Деменова ушла не только разочарованная, но и раздраженная. Любовь Михайловна спросила:

– У этих ты, что ль, работала? Про какие выборы вы говорили?

– Она в заксобрание собирается… А вы что, считаете, мне нужно вернуться?

– Знаешь, я ничего не имею против, если ты в бассейн с продажными мужиками полезешь… дело молодое. Но мне будет неприятно, если это покажут по телевизору. Так что ищи работу поспокойнее. Ну, в библиотеке, например. Но вообще я просила Севу, чтобы он тебе что-нибудь подыскал. Вот, я записала. Это недалеко от Московского. Газета «Скандальный Питер». Сева сказал, гаденькая газетенка, но если хочешь… Главного зовут Петр Алексеевич, он ждет тебя завтра в два.

С утра я клеила плитку, пока не пришло время двигаться в редакцию. Надела футболку, погляделась в зеркало – что там голубеет? Локоть в краске! Снова разделась, а крем кончился. «Маслом оттирай», – посоветовала Любовь Михайловна.

Оттерла, отмыла, побежала. Опаздывая, даже не разглядела толком здание, в которое вбежала. Охранник спросил:

– Вам куда?

– «Скандальный Питер».

– Вам назначено?