– Тут все. Вы как?

Любовь Михайловна и дядя Паша кивнули.

– Как вы тут дружно живете!

Конечно, сглазил. Через два дня мы с Любовью Михайловной поссорились. Она вдруг заговорила об Инне.

– И к чему вы? Уж больше трех лет прошло.

– Она мучается. Не держи обиды.

– Я не держу.

– Ей можно прийти?

– Почему нет? Мы здороваемся при встрече.

– Так я ей скажу?

– Любовь Михайловна, к чему эти реверансы? У нас тут равные права. Кого хотите, того и приглашайте!

– Ты не поняла. К тебе прийти!

– А вот ко мне не надо. Я на нее зла не держу, но общаться не желаю.

– Из-за одного проступка ты забыла всё то хорошее, что она тебе сделала!

– Да больно уж проступок страшный.

– Не сам проступок, а его последствия. Это ведь просто деньги!

– Любовь Михайловна, миленькая! Всегда буду на нее глядеть и думать, что по ее вине я могла похоронить троих. Нет во мне ничего к ней! Она мне не нужна!

В общем, поругались. Вышли мы из дома: дядя Паша на работу, я – работу искать. По дороге он мне сказал:

– Да повинись ты перед Михалной, шея не переломится!

– Не могу, дядя Паша. Я прощения не умею просить, даже когда виновата. А тут…