... как Благовещенский зовет его.

— Алексей, подождите!

Килар продолжал идти вперед как во сне, потом все-таки остановился. Благовещенский задержался, чтобы подтянуть носок. Он сгорбился под своим мешковатым плащом и стал похож на разведчика, пробирающегося ночью по вражеским тылам.

«Сейчас», — полыхнуло в мозгу Килара.

Воздух вокруг стал плотным, как стена.

«Сейчас... Во имя Рождения! Прямо здесь и сейчас!»

Вместо того, чтобы вернуться, Килар непроизвольно отступил назад. Вода вздулась под каблуком. В кроссовки словно набросали тяжелые камни. Килар хотел выкрикнуть предупреждение, но задохнулся и остолбенел.

Позади Благовещенского выросла бледная тень. Она скользнула в лучах света как призрачное видение из кошмарного сна: раздувшееся волосатое туловище покачивалось на четырех длинных суставчатых конечностях, похожих на надломленные ходули или толкательные ноги саранчи. Спереди еще две дополнительные лапы с загнутыми птичьими когтями. Вместо ребер и вдоль хребта торчат костяные шипы. Голова лишь отдаленно похожа на собачью и расположена почти под брюхом.

Существо не имело ничего общего с волком или обезьяной, но Алексей почему-то вспомнил о зверолюдях из «Острова доктора Моро».

— Берегись! — Странник бросился вперед, не раздумывая, не позволяя себе осмыслить чудовищный облик Зверя. Ноги подвели его. Килар поскользнулся и упал лицом в грязь, набрав полный рот дождевой воды.

Когда Странник поднялся, отплевываясь и стирая с лица грязь, чудовище уже растянулось в прыжке над головой Благовещенского. Мощные челюсти с несколькими рядами острых зубов раскрылись как заряженный капкан. Он...

... распахнул калитку и побежал к парадному крыльцу дома. Дорожка была выложена двумя рядами прессованных гипсовых плит, и вся вода стекала по боковым желобам. Алексей ударился голенью о ступеньку и кое-как вскарабкался на крыльцо.

Хлюп-бум! хлюп-бум! хлюп-бум!

Зверь уже был в начале дорожки и быстро сокращал расстояние. За спиной слышалось глубокое, хриплое дыхание, напоминающее бульканье в забитых мусором трубах. Алексей с разбегу врезался в дверь. Плечо пронзила боль, но дверь не сдвинулась с места. Он бросился на нее всем телом — с тем же результатом.

«В другую сторону! Она открывается в другую сторону!»

Он схватился за ручку скользкой от пота рукой, повернул ее и дернул изо всех сил. Дверь легко распахнулась. Алексея отбросило назад. Он зацепился другой рукой за косяк, уперся ногами, и в последний момент буквально вдернул свое тело через порог. Он захлопнул за собой дверь и привалился к ней спиной.

В следующее мгновение огромная тяжесть ударилась о дверь снаружи. Петли затрещали. Толстое полотно заходило ходуном. Две крайние секции стекол веранды превратились в облако осколков.

«Господи... о, Господи...»

В какой момент он стал верующим?