...Ватутин вылетел на Воронежский фронт с группой офицеров 12 июля. Прямо с полевого аэродрома Николай Федорович отправился в войска. Стоял жаркий день. На выцветшем холсте неба висело утомленное солнце, над землей плыл горький запах горящих хлебов и перегретого металла. Далеко окрест была слышна артиллерийская канонада, гулко ухали разрывы снарядов и мин, до слуха долетали торопливый говор пулемётов и частая дробь автоматных очередей. Иногда с надрывным воем проносились самолеты, заходя на позиции немцев, находившихся на правом берегу Дона...

Это были отчие края Николая Федоровича. До близкой сердцу Чепухинки отсюда по прямой — около 200 километров. Но в Чепухинке уже хозяйничали немцы. Там остались мать, сестры, маленькие племянники... Как они, живы ли? Незадолго перед вылетом Василевский с укором спросил у него:

— Родные там остались? Что же ты раньше ничего не говорил?! Надо было вывезти своих. Ведь не пощадят их немцы, если узнают, чьи они родственники...

— Неудобно как-то было. Да и никто не предполагал такой поворот событий, — ответил он ему.

Но сейчас Ватутин старался меньше всего об этом думать. Однако не всегда это получалось. От нехороших мыслей сжималось сердце. Оставалось только уповать на судьбу-удачу. И все же мысли, дела были подчинены одному — преградить путь врагу через Дон, не дать ему возможности двигаться дальше, вглубь страны.

Продолжавший ещё командовать на тот момент войсками фронта генерал-лейтенант Ф. И. Голиков, с которым Ватутин встретился на командном пункте 60-й армии, доложил оперативную обстановку. Она была напряженной. В соответствии с директивой Ставки войска фронта с 11 июля вели наступление между реками Дон и Воронеж из района Севрюковка — Рамонь на юг в направлении на Подгорное, Малышево. Их задача заключалась в том, чтобы «в течение 11 и 12 июля совершенно очистить восточный берег р. Дон в районе Подклетное — Семилуки — Малышево — Воронеж и все пространство между р. Дон и р. Воронеж от противника и прочно закрепиться на р. Дон, обеспечив за собой переправы через него».

Так что новому командующему пришлось, что называется, с колёс принять руководство войсками фронта. Фронт — оперативно-стратегическое объединение вооруженных сил, предназначенное для решения оперативно-стратегических задач на нескольких операционных (иногда на одном стратегическом) направлениях континентального театра военных действий. Свои задачи фронт выполняет путём проведения фронтовых операций, как правило, во взаимодействии с другими фронтами, объединениями и соединениями различных видов вооруженных сил, участвующими в стратегической операции, в некоторых случаях и самостоятельно.

Вникать в дела фронта Ватутин начал с докладов командующих родов войск, начальников управлений и служб. Заслушивая их доклады, Николай Федорович получал исходные данные для работы, из которых складывал общую картину о текущей обстановке и состоянии войск.

На тот момент в состав фронта входили три общевойсковых объединения: 6-я армия генерал-майора Ф. М. Харитонова, 60-я армия генерал-лейтенанта М. А. Антонюка, 40-я армия генерал-лейтенанта М. М. Попова, ряд корпусов и 2-я воздушная армия генерал-майора авиации С. А. Красовского. Между тем нельзя было сказать, чтобы эти армии могли на равных сражаться с немецкими частями. Первые две перебросили из резерва, но они ещё не были до конца оснащены техникой и вооружением, а также не имели боевого опыта. 40-я армия, наоборот, прошла испытания боями, однако была очень сильно ослаблена после выхода из окружения. Что касается воздушной армии, то она не располагала достаточным количеством самолётов.

Безусловно, сил и опыта было маловато, но Ватутин не стал останавливать механизм наступления, запущенный прежним командованием фронта. 13 июля ТАСС сообщило: «В районе Воронежа ожесточенные сражения не прекращаются ни днем, ни ночью. Враг продолжает контратаковать и вводить в бой крупные силы. Прикрываясь артиллерией и авиацией, немцы стремятся перебросить через водный рубеж как можно больше сил. Враг несет огромные потери. С каждым днем крепнет сила наших контрударов... Сегодня, как и вчера, упорные сражения шли у переправ. В одном месте огнем нашей артиллерии и танков на понтонах уничтожены 9 противотанковых орудий противника, 17 пулеметов, 2 минометные батареи. Другая переправа была разрушена летчиками. Они подожгли 10 немецких танков, уничтожили 79 автомашин с пехотой и боеприпасами. Желая улучшить свое положение на одном из участков, где наши части наносят противнику заметно сильные удары, немцы бросили в бой 2-ю венгерскую бригаду. Атаки успешно отбиты. Наши части захватили трофеи и пленных... Бои в районе Воронежа продолжаются с возрастающим ожесточением». Однако вскоре стало ясно: мощного натиска не получилось. 18-й танковый корпус и несколько дивизий 60-й армии заняли лишь небольшой район в северной части Воронежа.

Спустя неделю была проведена новая операция, в которой принимали участие части 38-й и 60-й армий, 2-го и 11-го танковых корпусов. Планировалось разгромить противника ударами сразу с двух направлений: из района Подгорное в обход Воронежа с запада и по западному берегу Дона в общем направлении на Семилуки.

К сожалению, эта операция также закончилась без каких-либо существенных результатов. Генерал-майор М. И. Казаков, назначенный 18 июля к Ватутину начальником штаба, позднее вспоминал: «Дело осложнилось в данном случае тем, что нам пришлось наступать на укрепления, построенные нашими же войсками весной 1942 года. Атаке предшествовала так называемая “ускоренная артподготовка” при незначительной плотности артиллерии, а перед атакующими подразделениями оказалась прочная позиционная оборона с развитой системой траншей. Дивизии понесли потери, а цели опять не достигли».

В те дни Николай Фёдорович практически безвылазно находился в войсках. Его темно-зеленый «виллис» в сопровождении бронетранспортера боевого охранения колесил по местам дислокации частей и соединений фронта. Прибыв на тот или иной участок фронта, Ватутин терпеливо выслушивал доклады командармов, комкоров, комдивов и комбригов, изучал районы боевых действий, выяснял причины неудач, ставил перед подчиненными новые задачи. Командующий фронтом считал для себя обязательным делом встречаться и с простыми солдатами, непосредственно находившимися в окопах, в башнях танков, у прицелов орудий... Не случайно поэтому Николая Федоровича практически сразу стали называть в войсках «наш командующий». У Ватутина к этому главному «сословию» войны тоже было уважительное отношение, поскольку он сам вышел из солдатской шинели.

Портрет своего командующего очень точно нарисовал корреспондент-организатор газеты Воронежского фронта «За честь Родины» С. М. Борзунов, ставший впоследствии известным писателем. Прочитаем его рассказ: «Впервые мы, небольшая группа военных журналистов только что созданной фронтовой газеты “За честь Родины”, увидели Николая Федоровича в двадцатых числах июля 1942 года на его командном пункте северо-восточнее Воронежа, в деревне Углянец...

Все были приятно удивлены, когда увидели молодого, круглолицего, подтянутого, с живыми проницательными глазами генерала, на петлицах которого блестели три звезды. Это и был командующий фронтом Николай Фёдорович Ватутин — генерал-лейтенант по званию. Держался он очень просто и уверенно. Говорил не спеша, размеренно и спокойно, хотя обстановка под Воронежем, как мы узнали из его сообщений, была очень сложной и опасной. Но, повторяю, во всем поведении командующего, его манере говорить тихо и спокойно, в умении логично убеждать подчиненных ему людей и отдавать четкие распоряжения чувствовались знание обстановки, уверенность, сильные волевые качества военачальника. И потому, очевидно, мы не увидели в штабе ни беготни, ни суматохи, характерных для первых месяцев войны. Спокойствие командующего, его продуманные, уверенные распоряжения и действия, его лучистые глаза магически действовали на всех нас, вселяли надежду на скорую победу под Воронежем».