Глава 5. Зорьян

Увидев Веронику, волк взбунтовался. Рвался на волю, подталкивал к смене тела. Желал поиграть с приятельницей. Зорьян признал, что слишком редко позволяет волку побегать без цели. С тех пор, как он прошел курс минно-розыскной подготовки в кадетском училище, волку отвелась роль служебной собаки. Двуногое тело владело оружием, выигрывало умением вести дальний бой, и Зорьян не превращался без надобности. В отпуске в деревне волк наверстывал упущенное: спал, потягивался, метил территорию, бегал по лесу, охотясь на мелкую дичь. С возвращением в город все вернулось на круги своя. Необходимости прятаться под шкурой не было, и перемена тела стала довеском к повышенной регенерации.

Сейчас, когда рядом витал манящий запах висицы, Зорьян испытывал острое желание встать на лапы, угрожающим воем отогнать соперников, найти какую-нибудь ветку и позволить Веронике ее отобрать. А потом догнать и вернуть свое имущество. И так раз пятьдесят или семьдесят, чтобы язык начал вываливаться от усталости.

Как назло, Вероника опять затеяла игры в ангела добра. Явилась в часть в белых одеждах, обаяла Светозара, одарила благосклонностью волков из подразделения Гвидона – позволила им носить свои папки, гоняла по территории с рулетками, вымеряя границы давным-давно объединенных участков. Зорьян смотрел на эту картину, и не мог понять, что с ним происходит. Пока Вероника нагло пробиралась к нему в дом, ее хотелось прогнать. Как только перестала приставать и начала щедро одарять обаянием других волков и лисов, возникло желание схватить ее за шиворот, увезти в глухую деревню, накормить винегретом и сводить на охоту на крота. Пришлось удалиться и целый час просидеть в комнате, подавляя дрожь, предшествующую обращению. Мохито сначала забеспокоился, потом отстал, а потом снова забеспокоился – предложил выйти и поесть в блинной, а заодно купить какой-нибудь еды Ватрушке.

И, конечно же, Вероника сидела за отдельным столом, перешучиваясь с волками Гвидона, ела блины с мясом и творогом и нахваливала какао. Получив приглашение присесть рядом, Зорьян решил не отступать и съел котлеты с капустным салатом под пристальными взглядами соперников – никому не понравилось, что их с Мохито выделили из общего ряда и допустили поближе к телу. Это немного утешило уязвленное самолюбие. Вчера, поймав висицу за шкирку, Зорьян решил, что вновь стал объектом слежки и навязчивого внимания. А Вероника-то оказывается, не по его душу в Ключевые Воды прибыла. Надо было сразу догадаться, что у наследницы стирально-порошковой империи есть дела поважнее – и благотворительный фонд, и реставрация памятников архитектуры, и открытие нового музея.

Во время еды и похода по магазинам Мохито что-то бубнил про дом на холме – хороший, мол, музей будет, с настоящей берлогой. Как положено. Зорьян помалкивал, сопроводил Веронику в канцелярский магазин, с трудом удержался от совета купить медвежонку пластилин, дотащил покупки до двери и сбежал в свою квартиру. Сбежал, чтобы лечь под подоконником и попытаться подслушать чужие разговоры. Его ждало разочарование. Вероника подстраховалась – задраила окно и не позволила звукам просочиться наружу.

Мохито бесцельно шлялся по комнатам, вопросы о странной позе не задавал, высовывался в окно кухни и трижды напомнил Зорьяну, что завтра, в семь утра, они должны заступить на суточное дежурство. Бухтение и топот прервались после крика снизу.

– Тимофей! – завопила Вероника. – Спуститесь к нам, пожалуйста! Очень надо с вами поговорить.

Мохито в сотый раз выглянул в окно и покраснел. Зорьян не выдержал и тоже выглянул.

Бежевый медвежонок увлеченно гонял лапой карандаш, отправляя его в заросли и возвращая на растрескавшуюся асфальтовую дорожку. Ватрушка и Вероника сидели на лавочке. Белая медведица алела щеками, Вероника скрывала предвкушение – Зорьян это чувствовал, как будто его щекотали пером.

– Что делать? – шепотом спросил Мохито.

– Иди. А вдруг это по делу?

– Давай лучше ты.

– Нет, – отказался Зорьян. – Там, наверное, что-то медвежье.

– Я не могу! – Мохито опустился на пол – очень тихо для своей комплекции. – Как я пойду?

– Ногами! – посоветовал Зорьян. – Если на лапах идти, то поговорить не сможешь.