– Как ты смог снять печать? – спрашивала я, все так же опустив голову. Еще одно потрясение – и я стану затворницей!

– Пятьдесят девять лет назад именно я настоял на том, чтобы метка была создана мной. Магия земли и немного моей воли. Только я был способен ее разрушить, – тихо ответил ведьмак. Голос его кое-где срывался, но мне было не до этого.

– Ты предусмотрел отмену. – Ответа не требовалось.

Раз печати нет, и я жива, это неоспоримый факт.

– Так, мне не нравится, что моя лучшая ученица в таком состоянии, – недовольно высказался Бишполь. – Вольф никогда не признается, но он знал, что ты спасла ему жизнь, когда направила в столицу. Он смышленый парень, быстро сообразил. Так что вы квиты. Ты сохранила ему жизнь, он смягчил твой приговор. Честно говоря, совет ведьм требовал твоей казни на центральной площади Ардана, и только этот мальчишка смог объяснить им, что время мести должно было остаться позади.

Вот теперь я могла понять голову и посмотреть на Гледшира. У меня в голове вертелся только один вопрос, и я тут же его произнесла:

– Тогда какого демона женщинам запрещено быть следователями?! – Меня аж распирало от негодования по этому поводу.

– Настояние совета, – мгновенный ответ.

– Да, малышка. Советы были в этом вопросе удивительно единодушны. После смерти четы Карли началось разбирательство и выяснилось, что число женщин детородного возраста опасно снизилось. Если бы женщины продолжили работать на таких опасных специальностях, во всем Пятом крае настал бы кризис.

– Это первопричина. Что же сейчас?

– Сейчас под эгидой защиты женщин процветает гендерное неравенство. Сильной половине населения стало выгодно оставлять своих половинок на менее престижных местах.

– Дискриминация, – подытожила я.

– Она самая, – подтвердил Гледшир.

– Так, с этим вы и без меня разберетесь, теперь к делу.

То, что рассказал глава департамента защиты, было очень сложно переварить. Оказывается, не просто так пытались перекроить историю. Советы хотели уничтожить даже мысли о темных ритуалах, и для этого стиралось все, связанное с ними. В свое время прошлый глава ордена инквизиции изъял у нечисти огромное количество запретных фолиантов и сжег, не оставляя следов. Однажды он столкнулся с очень сильным ведьмаком, Гертом, который к моменту их встречи уже заполучил силу демона. Битва была жестокой. Оба противника погибли. Но если ведьмак скончался на месте, то Рединг успел спрятать самый опасный гримуар где-то в укромном месте, прежде чем испустил дух. Поговаривали, что в этой книге были не только черномагические ритуалы, но и сильные заговоры. Содержание страниц могло как ввергнуть мир в хаос, так и спасти его. Было бы кощунством уничтожить такое сокровище.

– Кто-то узнал, что Рединг спрятал гримуар, поэтому нашего главу превратили в умертвие. Возможно, у ведьмака был сообщник. – Пазл сошелся. Я сразу смогла понять, почему пострадал главный инквизитор.

– Мы тоже так думаем. До появления этих странных убийств все верили, что Ричард унес тайну нахождения гримуара в могилу, но теперь я не уверен в этом. Ритуал жертвоприношения слишком отличается от обычного. Это не просто Круг сердец, там кроется нечто большее.

Я была согласна с Бишполем: наш парень обзавелся тайными знаниями, завершил ритуал и получил мощь демона. Где-то произошла утечка.

– Мне нужно взглянуть на трупы – это раз. Необходимо собрать всех действующих инквизиторов – это два. Ошиблись вы, глава, когда позволили советам полностью упразднить орден. Этим вы только усугубили нынешнюю ситуацию.

Да, я немного ликовала. Все же мой голос был против роспуска ордена. Я всегда была за его сохранение, пусть и в другом виде. Что-то подобное должно было случиться, это так же очевидно, как дважды два – четыре.