Книги

ВалерьЯна для мертвеца

22
18
20
22
24
26
28
30

Я решила не заморачивать свою и так перегруженную голову, а принялась первым делом листать все недавние дела Кло. Сперва все было в пределах нормы. Где-то наскоро написанный отчет, где-то не по шаблону составленный протокол вскрытия, и еще много всяких мелочей, которыми грешили многие следователи. Однако, дойдя до дела о вырванных сердцах, я поняла, что мелочи закончились. На корешке папки числилось три убийства, а вот в самом деле таковых было всего два. Заключение независимой экспертизы было последней страницей перед бумажкой о закрытии дела с подписью Кло. А вот между этими документами виднелся неаккуратно вырванный лист. Я бы и не обратила на это внимания, если бы меня так не удивило количество жертв. Их совершенно точно было две, но что тогда вырвали из папки и почему на корешке цифра отличалась от фактической? Стало очевидно: без этой важной страницы я не увижу целой картины.

– Что ж, выбора нет.

Я села прямо на пол между стеллажами, скрестив ноги и положив папку перед собой. Как и у матери, у меня были выдающиеся способности к некромантии. Многие думают, что подобная магия способна только воскрешать и упокоевать мертвых, но это не совсем так. Мы можем вдохнуть подобие жизни в уже мертвый предмет. Труп уже неживое существо, для нас это такой же предмет, как и стол. Поэтому возврат прежнего вида и содержания мертвецу – это и есть некромантия.

Сейчас, когда передо мной была мертвая страница, я собиралась ее восстановить. Конечно, качество будет хуже и она рассыплется, как только я перестану пропитывать ее магией, но мне будет достаточно и этого.

Я глубоко вдохнула, постаралась очистить разум и вытянула руки над папкой. Все, что требовалось, – это небольшое заклинание и много магии.

– Рперо! – уверенно произнесла и пустила силу по каналам.

Магия достигла пальцев, накопилась там, а потом плотным зеленым потоком устремилась вниз. Край страницы заблестел, задымился, а потом начал медленно расти. Это будто смотришь сожжение бумаги, только в обратном порядке. За две минуты лист полностью восстановился, и на нем начали поступать сначала зеленым, а потом и обычными черными чернилами слова.

– Вот же ублюдок! – Я так громко ругнулась, что эхо облетело все три этажа архива.

Когда я смогла полностью прочесть текст восстановленной страницы, то не смогла промолчать. Это было заключение о вскрытии девушки, которая умерла вследствие неизвестного ритуала. У нее отсутствовало сердце, края раны были обуглены, и она являлась девственницей. По всему выходило, что, пока мы сдавали ведьму на органы, в ту же ночь, ближе к рассвету, произошло третье убийство. Когда мы объявили о том, что темная ведьма мертва и дело закрыто, труп бедняжки уже лежал на секционном столе. Дело закрыли, основываясь на том, что девушку привезли в морг раньше, чем наступила предполагаемая смерть виновной в убийствах ведьмы. Мне стало плохо.

Мы, сами того не ведая, помогли скрыть тот факт, что Круг трех сердец замкнулся, и кто-то таки вызвал демона Глубин и получил от него силу. Вся картинка красиво сложилась. Оставалось только понять, какая ведьма провела третье жертвоприношение и как во всем этом замешан Аргон Кло.

Глава 6. Валерия

Вот же хитрюга Бишполь! Под предлогом не мешать приватному разговору слинял из госпиталя. У меня было море вопросов к главе департамента защиты, и ответить на них мог только он. Заманить его снова будет сложно.

– Яна очень способная некромантка. Вся в мать, – задумчиво произнес Гледшир, уставившись в стенку.

Точно, родителей Карли убили, как раз когда Вольфган получил место главного следователя. Это было его дело. Столько смертей и поднятый бывший глава ордена инквизиции сильно подпортили резюме будущего начальника следственного департамента, но не помешали получить эту должность через десяток лет.

– Она достойна должности следователя. Не смей увольнять ее. К тому же она знает, кто ты, – мягко намекнула ведьмаку на толстые обстоятельства.

– Это шантаж? – Блондин улыбнулся и перевел взгляд на меня. Наши кровати стояли почти впритык, и главе ничего не стоило дотянуться до меня, если бы он захотел.

Зачем он вообще остался в моей палате?

– Я бы не посмела. – А сама вовсю улыбалась. Смеяться из-за травмированной груди было больно, а вот все остальное я могла себе позволить, включая хихиканье и злобные смешки.

– Мы оба знаем, что ты позволяешь себе гораздо больше, чем должна, – парировал Гледшир, задевая меня за живое.

Это он о чем?