– Ты же знаешь, как сильно я люблю Хекс, – пробормотала я, потершись об его ладонь щекой. – И как сильно я скучала по нему все это время.

Луциус скептически хмыкнул, и я торопливо добавила, догадываясь, что он скажет дальше:

– Только не говори мне гадостей про Хекс! По-моему, каждый житель другого мира считает себя обязанным поведать мне о том, насколько ужасна эта планета и ее порядки.

– Даже не думал, – заверил меня Луциус. Легонько развернул меня к себе лицом и холодно обронил: – У нас есть и более неприятная тема для беседы. Не так ли?

Ну вот, начинается.

Я тяжело вздохнула и закручинилась, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень печали.

Луциус, однако, молчал. Пауза длилась так долго, что я рискнула украдкой посмотреть на него через полуопущенные ресницы, гадая, почему он медлит.

Он стоял так близко от меня, что я чувствовала на своих губах его дыхание. Волнистые светлые волосы в беспорядке падали на плечи, как будто он несколько раз хорошенько взъерошил их. В серых глазах тлело непонятное чувство, более напоминающее затаенную грусть.

– Тебя действительно настолько тяготит мое присутствие в твоей жизни? – наконец, негромко спросил Луциус. – Неужели ты так сильно ненавидишь меня?

– Я тебя не ненавижу, – честно сказала я. – Но… Луциус, надеюсь, ты не будешь спорить, что после нашего знакомства все мое размеренное существование пошло кувырком?

– А разве это плохо? – вопросом на вопрос ответил он.

Я аж хрюкнула от такой незамутненной наглости.

И он еще смеет спрашивать? Да я уже со счета сбилась, сколько раз за пару лет, прошедших после нашей первой встречи, едва не погибла! Меня похищали, меня едва не похоронили заживо, меня разыскивали секретные службы сразу нескольких миров, а теперь вообще объявили государственной преступницей. Не сомневаюсь, что сам король Нерия с превеликой радостью вручит награду тому, кто принесет ему мою голову. Про Хекс и говорить нечего. Уверена, что родственники убитого Луциусом Викория Тиана сами объявили на меня охоту.

Луциуса моя мысленная тирада не убедила. Это было понятно по скептическому выражению, которая немедленно появилась на его лице.

– Доминика, давай начистоту, – сухо проговорил он. – Ты не любишь, когда ругают Хекс, однако вряд ли будешь отрицать, что на родине медленно гнила заживо.

– Неправда! – тут же взвилась я от негодования. – Я прекрасно жила на Хексе! У меня были друзья. Была любимая работа. По крайней мере, в деньгах я не нуждалась. Более того, откладывала на сытую обеспеченную старость на том же Варрии, к примеру.

– Болото! – презрительно оборвал меня Луциус. – Ты утопала в болоте обыденности и повседневности. И не спорь со мной. Не забывай, что твои мысли всегда были открыты для меня. В глубине души ты мечтала о чем-то, что вытащит тебя из круговерти скукоты и привычки. – Добавил чуть слышно: – Или о ком-то.

Я мученически закатила глаза.

В этом весь Луциус! С ним просто невозможно спорить, потому что он искренне уверен в том, что есть только два мнения: его и неправильное.

– Опять эта старая песня! – фыркнул Луциус, но в его голосе словно против воли скользнула изрядная доля неуверенности. – Я уже говорил тебе, что всегда прислушиваюсь к твоему мнению. Но я же не виноват, что мое решение в итоге оказывалось гораздо лучше.