Постепенно к Вере стало приходить понимание. И на смену смиренному отчаянию пришёл ужас.

– О Господи! Я, кажется, поняла, о ком идёт речь! Это жуткий тип! Ему нельзя отдавать Павлика! Я думаю, ни один суд в мире не сделает этого!

– Откуда вы знаете этого человека? – спросил Александр Григорьевич. – Вы ведь говорили, что у мальчика нет родных.

– Это племянник Самохиной старшей. Я познакомилась с ним, когда пыталась найти бабушку Павлика, он жил в её квартире. Я даже не придала значения их родству, – оправдывалась Вера. – Когда я пришла, он был пьян. И не проявил интереса к тому, что Павлика отправят в детский дом. Я вообще не понимаю, зачем ему Павлик.

– Да уж… Не проявлял интереса, пока не узнал, что Паша – единственный наследник квартиры Самохиной.

– Александр Григорьевич, мы должны что-то сделать, – взмолилась Вера. – Нельзя допустить, чтобы этого алкоголика назначили опекуном Павлика.

– Если всё так, как вы говорите, суд, несмотря на степень родства, рассмотрит дело в нашу пользу, но риск всё-таки есть. Будьте готовы… – он не договорил, к чему Вера должна быть готова, но всё было понятно без слов.

Рассмотрение дела об опекунстве было назначено через два месяца. По настроению Александра Григорьевича Вера чувствовала, что обнадёживаться не приходится.

Звонил Алексей, обещал приехать на слушание. Это значило, что даже он понимает сложность данного дела. Также он настоятельно рекомендовал не затягивать с заключением фиктивного брака. Значит, критический момент настал.

Вера решила не оттягивать и позвонить Сергею. Ни через день, ни через два и даже через месяц разговор не станет легче. У Веры промелькнула мысль, что он вообще может не снять трубку. Да и с какой стати он должен обрадоваться её звонку? Но Сергей всё же ответил. Вера сказала, что у неё важный разговор, и предложила встретиться. Сергей согласился. Вечером в назначенный час он пришёл в тот самый «GrizzlyBar», где они впервые встретились. Держался он спокойно и с достоинством, никоим образом не подавая виду, как сильно был обижен и оскорблён её внезапным исчезновением.

Вера же, напротив, очень нервничала и чувствовала себя как рыба, выброшенная на берег. Сергей, конечно же, это видел и наслаждался её потугами вести непринуждённую светскую беседу. Когда же все требуемые приличиями темы были обсуждены, Вера решилась ступить на зыбкую почву:

– Сергей, я признаю, что у тебя есть повод питать ко мне неприязнь… И при этом ты всё равно согласился встретиться со мной…

– Ты сказала, что у тебя серьёзный разговор. И я готов выслушать тебя.

– Да… Ты помнишь Павлика? Мальчика, который жил в одной коммуналке со мной?

Сергей нахмурился, то ли силясь вспомнить Павлика, то ли не понимая, какое он имеет к нему отношение.

– Да, помню, ты частенько сидела с ним.

– Да, верно. У него пару месяцев назад погибла мама.

– Соболезную. Жалко мальчонку, – сказал Сергей, в глазах которого явно читался невысказанный вопрос.

– Я решила усыновить его.

Сергей удивлённо вскинул брови и присвистнул: