Когда из арки повалили первые монстры, Макс не вздрогнул, а лишь отрешенно взглянул на этих странных существ, вопящих в своем безумии и агрессивном настрое. «Колокольчик опасности» звякнул лишь мгновение спустя, и чувство самосохранения напомнило студенту, что все в этом мире такое же реальное, как и в его собственном. Что боль, ранения и смерть будут настоящими.

Но сила, которая в те мгновения пронизывала тело Панина, не дала ему запаниковать. Он прекрасно знал, что нужно делать, ведь существа из Бездны – враги. Так незримым эхом твердил ему меч, Клык Эркалота, один из Великих артефактов Света. Откуда Макс это узнал? Он сам не понял, да и разбираться ему в те мгновения не хотелось. Вместо этого его рука, сжимавшая чудо-оружие, взметнулась вверх, а тело бросилось вперед.

Первый удар вышел несколько косым и неумелым, но и его хватило, чтобы разрубить сразу несколько тварей. Резала не сталь, но магия. Чудовищная по своему выходу энергия Света, благодаря которой одни бесы исчезали во вспышках, словно их и не было, а другие замертво валились на каменный пол.

Словно во сне, Макс атаковал, атаковал и атаковал, сконцентрировавшись лишь на том, чтобы стереть в порошок своих врагов. Уничтожить их любой ценой, ведь… ведь так угодно Эркалоту! Эйфория боя захватила Панина всецело, и он уже не мог остановиться. Его тело обволакивал энергетический барьер, сквозь который безуспешно пытались пробиться десятки тварей. Зубы и острые когти скребли по магической защите, но Максиму, тонущему в чужой силе, было все равно!

«Неуязвимый! – стучала в висках кровь. – Я неуязвимый! Меня ничто… не сможет… остановить!»

А существа продолжали прибывать и прибывать. Их потоку не было ни конца, ни края, но Клык Эркалота уверенно разил их с той же легкостью, с какой нож режет масло.

Спустя какое-то время один из бесов все же исхитрился проникнуть сквозь защитный кокон, но в момент, когда острые зубы соприкоснулись с кожей Панина, монстр пронзительно взвизгнул и отскочил в сторону. Клыки в его пасти оплавились, словно вместо человеческой плоти встретились с раскаленной лавой. По сути, так оно и было, ведь сейчас Макс представлял собой воплощение сырой энергии Света. Магия била из каждой поры тела, и останься у бесов хоть капля разума, они бы отступили.

Но столетия пребывания в Междумирье заставляли обезумевших солдат Бездны рваться вперед, и продолжалось это невероятно долго. Студент не мог точно определить время, понадобившееся, чтобы уничтожить большую часть демонов, ведь его сознание погрузилось в некое подобие боевого транса, выйти из которого никак не получалось. Пальцы сжались на рукояти меча, а усталость все не приходила. Лишь спустя целую вечность Максим вновь начал осознавать себя человеком, а не боевой машиной.

Когда стало ясно, что противников больше нет (кто не был уничтожен, тот бежал прочь из огромного зала), Панин опустил меч, и лезвие начало медленно гаснуть, словно лампа накаливания после щелчка выключателя.

И сразу же на студента навалилась слабость вперемешку с тошнотой. От вони горелого мяса нельзя было укрыться, а еще очень сильно пахло серой. Непроизвольно Макс зажал ладонью нос и рот, не в силах вынести этот смрад.

Но гораздо больше Панина заботило другое. Куда делась его сила? Ведь еще недавно он ощущал такое могущество, что ему казалось, будто стоит захотеть – и весь мир падет к его ногам. Мысли очистились, проблемы перестали волновать, а в груди поселились уверенность и даже бесстрашие, которые… столь же быстро испарились, как и возникли. Сила, еще недавно циркулировавшая по телу, утекала, словно вода из дуршлага.

Вскоре Клык Эркалота окончательно перестал излучать свечение, и зал вновь погрузился во тьму. Лишь фиолетовой дымкой мерцала гигантская арка, откуда и повалили недавно зубастые монстры. Ни факела, ни тем более фонарика у Панина под рукой не оказалось, а потому он стал пугливо озираться. Дороги назад, на поверхность, он не помнил, да и блуждать наугад чревато бедой. Заблудиться в подобном месте – проще легкого, а потому студент жалобно позвал:

– Герин? Ты здесь?

Ответа не было. В голову пришла мысль, что единственный разумный проводник, хоть и жуткий на вид, мог попросту не выжить в этой свалке. Но Макс сразу же отыскал контраргумент. Как это «не выжить»? У него же и без того была дыра в полгруди! С такими ранами не живут, но Герин же как-то справлялся…

«Быть может, он без сознания, и ему необходимо время, чтобы прийти в себя?»

Среди изрубленных тел Панин начал выискивать взглядом своего спутника. Глаза уже кое-как привыкли к полумраку, но того света, что исходил от гигантской арки Портала, катастрофически не хватало. Если бы не счастливая случайность, то отыскать Герина в свалке трупов не получилось бы. Подойдя к своему знакомому, Макс осторожно опустился на колени и вгляделся в то, что осталось от живого мертвеца. Правую руку начисто обглодали, откусив при этом все пальцы; левая пострадала меньше, но и она выглядела как незавершенный обед каннибала.

К горлу подкатил комок, но Панин пересилил позыв, напомнив себе, что он мужчина и должен быть сильным. Правда, об этом тут же позабыл, когда взгляд переместился от рук к лицу Герина, которого… которого и вовсе не было! Ни кожи, ни левого глаза, ни носа – сплошное месиво из мяса, откуда красным рубином смотрело лишь уцелевшее терминаторское око.

Максим завороженно глядел в эту зеницу, не в силах даже моргнуть. Ему показалось, что глаз живой, несмотря на то что его носитель определенно погиб. И словно подтверждая эту догадку, в голове у юноши зазвучало слабенькое эхо чьей-то мысли:

«Помоги… смертный… ты должен помочь…»

– Что за чертовщина? – Макс резко вскочил и выставил перед собой меч. – Кто здесь?!