— Повстречался с дикой кошкой? Слышал, их развелось невероятное множество в окраинах Новгорода.
— Заткнись. — Я удручающе потер щеку. — Больше ни слова об этой поездке. Ни единого, понял? Сделаем вид, что ничего не было, это приказ!
— Так точно, сэр! — отрапортовал Макс: — Отныне ваша командировка и очаровательный шрам на лице — То О Чем Нельзя Говорить. Я правильно понял?
— На самом деле, я мог сделать большую, непоправимую глупость, хорошо что ты приехал. — Я хмыкнул, разглядывая в зеркале следы четырех ногтей на моем лице. Прощальный подарок от той, которую я больше никогда не увижу.
В открытке, лежащей у меня на коленях, было четыре слова:
Спасибо за танец
Алевтина.
Глава 6. Моя другая жизнь
В палату ворвался сноп электрического света. На пороге появилась дежурная медсестра. Она сдула со лба прядь волос и шагнула внутрь. Высокая крупная женщина двигалась на удивление грациозно.
Она легко дошла до кровати, где Барбара девочка и только тогда заметила постороннего.
— А вы тут что делаете? Вам сюда нельзя!
— Я член семьи, — буркнул Андрей и отложил детскую книгу обратно на тумбу.
— Разумеется, и этой семьи тоже, — медсестра цыкнула в сторону Воронцова, который привез в больницу пострадавшую пациентку из России. И не смотря на то, что та пережила аварию, мужчина выглядел сильно хуже.
— Стабильность — не всегда плохо. Иногда стабильность значит куда больше, чем кажется вначале. Барби не становится лучше, но и хуже не становится. Правда она вас не слышит, господин Варонцов. Так что вы зря ей читали книгу.
— Окей. — в голосе Андрея не было эмоций. Глаза цвета крепкого чая и тени под ними добавляли угрюмому лицу еще больше таинственности.
— Госпожа Скобеева вышла из наркоза, но пока еще слишком слаба.
— Окей.
— Сейчас она под наблюдением, посещения запрещены минимум до завтра…
— Окей.
— Идите лучше спать, вы ей явно не поможете… — раздалось уже на выходе из палаты.