— Анна Васильевна, представь сама, принцесса с детства привыкла к тому, что ты сегодня увидела на нашем подворье… К чистым мощёным дорожкам, к большим светлым окнам, к опрятному туалету с канализацией, к бане, полной воды, которую не надо носить издалека… Чем тебе всё это не нравится?.. А со временем, если будет большое желание, и церковь каменную можно поставить. И не только церковь… Ты знаешь, что сейчас монархи всего мира озабочены каменным строительством?
— Нет, не знаю… Но, зачем?
— Пушки, Анна Васильевна, пушки. Слышала о них?
— Да, — кивнула княгиня.
— Так вот, их с каждым годом становится всё больше и больше. Ни одна война уже не обходится без пушек. Чтобы городу выдержать осаду, нужны мощные каменные укрепления, иначе стены от первых же выстрелов разлетятся, подобно листьям на ветру…
— Господи, Боже мой! — содрогнулась княгиня от услышанного и перекрестилась. Такие новости очень пугали. И лишь Лукерья потихоньку лопала халву. Как позже узнал Игнат, боярыня от природы была дебелая, поэтому княгиня и держала её при себе. Лишнего не расскажет, так как ничего не запоминала, зато во всём слушалась свою госпожу.
— Мало того, — продолжил Лемезов, — дворяне в Европе вместо луков и арбалетов сплошь переходят на ручные пищали. Те, что имеют маленькую пульку, зовутся аркебузами, а большую — мушкетами. Правда, в нашей стране их называют одним словом — ружьё. Но сути это не меняет. Как говорится, огнестрельное оружие прочно входит в нашу жизнь…
— Огнестрельное? — удивилась княгиня новому слову.
— Да. Всё, что стреляет посредством пороха, зовётся огнестрельным оружием. Как ты сама понимаешь, склады для пороха тоже необходимо строить из камня, иначе даже небольшой пожар способен натворить больших бед. Знаешь, как посредством пороха рушат стены?
— Нет.
— Тогда слушай…
Короче, весь трёп посла сводился к тому, что каменное строительство жизненно необходимо. Кроме каменного строительства потребны мастера по изготовлению пороха, пушек и ружей… Так вот, если сын княгини женится на принцессе, то та обязательно привезёт с собой таких мастеров. Слова о мастерах, которые приедут вместе с доньей Екатериной, ещё больше склонили выбор Анны Васильевны в пользу этой женитьбы. Ведь что получается? Невеста с богатым приданым, к тому же умная и образованная, а вместе с нею умелые мастера. Они так просто на дороге не валяются. Вон братцу пришлось аж из Фрязии (Италия) зазывать умников, сманивая их богатыми посулами. Ещё такая женитьба хороша тем, что влиятельные боярские роды, желающие породниться с Великими князями, оставались не у дел и теряли свою значимость. Иван III сознательно пошёл на подобный шаг. Сначала он создал прецедент, женившись на чужестранке. Теперь, возможно, женится племянник, потом сыновья… С каждым разом боярам будет всё труднее и труднее допрыгнуть до царских регалий. Куда им, худородным, лезть наверх? Мордой не вышли.
Со старшим сыном Иван Васильевич тоже серьёзно поговорил. Тот давно рвался взять Казань… Так пусть возьмёт. Тем более нынешний хан нравом слишком беспокойный. Пыжится, задирается, пытается укусить… В общем, никакого с ним лада. А чтобы взятие Казани не выглядело со стороны разбойным нападением, то придумали следующую хитрость, рассказанную Великому князю ещё прежним послом — доном Денисом Хоботовым. Хитрость называлась «провокация». Для этого требовалось, первое: вынудить хана напасть на Русь. Тем более повод появился — в Москве убили его родственника. А то, что он родственника на дух не переносил, так это не беда. Главное: отомстить, наказать, чтобы знали, с кем имеют дело!.. Только одного этого повода могло не хватить. В Казани далеко не все были идиотами, и воевать с Москвой совершенно не горели желанием. А раз так, то приходилось идти на провокации… Всё начиналось со слухов. В одних рассказывалось об обидах, нанесённых казанцам в русских землях, в других о том, что войско Великого князя воюет с Тверью и серьёзно там застряло, в третьих обвиняли хана, который боится отомстить за своего родственника… Короче, нагнетали обстановку, формировали, так сказать, общественное мнение. Последней каплей должно было стать убийство какого-нибудь значимого в Казани человека. Убийцу, конечно, не найдут. Но повсюду станут кричать, что виновата Москва. Второе: как только хан отправится на войну, в дело снова вступит пропаганда: о зверствах его воинов не услышит только глухой. Сюда ещё добавится внезапно найденный убийца (скорее всего мёртвый), который такой же московит, как из араба белый медведь. То есть, это человек хана, который сам подослал убийцу, дабы создать повод для нападения. Третье: спровоцировать в Казани беспорядки, чтобы под шумок убрать тех, кто мог бы претендовать на власть или имел желание посадить на казанский трон выходцев из ордынских земель. Четвёртое: казанское войско заманить в ловушку и там его истребить, желательно вместе с ханом — во время битвы всякое случается… Пятое: захватить саму Казань, а сыну Великого князя жениться на молодой жене нынешнего хана. После всего этого уже будет сложно столкнуть его с казанского престола.
Скорее всего, Иван III не решился бы на подобный шаг, но сложившиеся обстоятельства чуть ли не кричали ему: «Бери, пока плохо лежит!» Ну, а что? В Турции гражданская война, Крымский хан с враждует с ногайцами… Других «партнёров» по опасному бизнесу, которых стоило бы остерегаться с этой стороны — нет. А тут ещё новый посол его «накрутил» рассказами про железо и медь, да и сын дёргал… Тверь же за соперника никто не считал. За последние годы она потеряла слишком много бояр. Одни ушли в Литву к Михаилу Олельковичу, другие в Москву… Но мы отвлеклись.
Выслушав рассказы посла, Великая княгиня Рязанская сдержано его поблагодарила и поспешила к своим людям. Не стоило задерживаться чересчур долго, иначе пойдут ненужные разговоры. А вот какого-либо определённого ответа по поводу женитьбы своего сына она не дала. Типа, на портрет ещё надо поглядеть, вдруг сыну не понравится? С боярами тоже необходимо посоветоваться… Короче, поднялись наверх. Зря, наверное, княгиня спешила. Всё самое интересное уже закончилось, зато большинство гостей не то, что связано разговаривать, на ногах стоять не могли. Некоторые и вовсе звучно храпели, упав лицом в какое-нибудь блюдо или свалившись под стол. Если честно, то дон Игнат специально приказал побыстрее вывести гостей из строя. Не горел он желанием, чтобы его люди развлекали эту публику. Посол привык, что в Южной империи все деловые вопросы решались быстро, без лишней помпы и глупой мишуры. Женщине не нужно было окружать себя многочисленной свитой и показывать всему городу, куда она идёт. Для приличия хватало одного сопровождающего. Максимум — двух. Тут дела надо решать, а не хвалиться родовитостью. В этом плане ему импонировал Великий князь. Тот, если надо, мог плюнуть на все условности, лишь бы был результат. В общем, покидала Анна Васильевна подворье вполне скромно, хоть и в возке. Холопам-то никто не наливал. Зато пьяных гостей развозили по домам до самого вечера. Оставлять их в особняке никто не собирался.
Глава 15
Макар Нос
Как обещал дон Игнат, так и сделал: проводив княгиню и избавившись от её свиты, он послал слугу за утрешним гостем. Вскоре тот явился: сытый, помытый, побритый и в чистой одежде. Правда, наряд был не его, о чём Макар и сказал Лемезову.
— Чудную одежду мне дали твои слуги…
Одежду, в которой он приехал, постирали, а взамен выдали вещи, разработанные (скопированные из будущего) в столице Южной империи. Остановимся на этом более подробно. На подворье имелось два вида швейно-ткацкого производства. Первое — это «легальное», для показа, так сказать, если кому-то чересчур любопытному приспичит посмотреть. Правда и здесь орудия труда были слегка усовершенствованы. Второе — тайное. Но суть в другом… Материал в основном использовался местный: лён, шерсть, конопля, крапива. Нижнее бельё шили изо льна. Для лета — серые трусы и футболку. Так как резина пока ещё являлась большим дефицитом, то в трусы вшивался шнурок. Как говорится, просто и удобно. Для холодного времени года шили белую нательную рубаху и кальсоны, хорошо знакомые солдатам времён СССР. Тоже никакой резинки не надо — хватает пуговиц. А вот пуговицы были привозными. Делали их из отходов нейлона, который производили для пошива корабельных парусов. Макар сейчас мог похвастать зимним вариантом нижнего белья. Дальше шли галифе болотного цвета. Правители Южной империи не захотели применять в своей стране этот покрой брюк. Для верховой езды имелась более удобная модель, но почему бы не внедрить, например, на Руси? Сказано, сделано. Ткань для пошива галифе делали из конопли с небольшой примесью шерсти, то есть из местного сырья. А вот портянки были привозными, так как изготавливали их из хлопка. Поверх портянок на ногах Макара чернели кожаные сапоги. Подошва состояла из нескольких слоёв толстой кожи, склеенных между собой. А чтобы она дольше не истиралась, по краям набивались стальные полоски. Следующей непривычной для этого времени деталью гардероба была гимнастёрка цвета хаки со стоячим воротничком. Для её пошива использовали ткань, состоящую из льняных и конопляных нитей. Поверх гимнастёрки красовалась черкеска орехового цвета. На каждой её стороне насчитывалось по семь газырей. Черкески шили из сукна, то есть из овечьей шерсти. На Руси сукно обычно шло на кафтаны. Но так как хорошо выделывать его не умели, то оно считалось дешёвым материалом. Не для богатых, короче. Только в данном случае качество было на высоте. В цвет черкеске на голове у Макара кучерявилась низкая папаха с красным верхом «перечёркнутым» белым крестом. И последней деталью одежды, правда, принадлежавшей хозяину, был кожаный пояс, украшенный дешёвыми металлическими вставками. На поясе висела сабля, спрятанная в потёртые ножны из коричневой кожи. В этом наряде Макар вполне походил на линейного казака из ТОЙ истории. Но если для него данный костюм оказался слишком необычным, то у старшего сына Великого князя — Ивана Ивановича Молодого, почти так же были одеты пятьсот стрельцов. С лёгкой руки русичей прижилось и название нового рода войск и одежда. Правда, из-за одежды вышли некоторые напряги. На Руси воином считался тот, кто имел коня, броню, холодное оружие и лук, которыми он умел владеть в совершенстве. Новый вид войск, тем более собранный из простонародья, за воинов никто не считал. И это даже несмотря на то, что они вполне успешно проявили себя на Угре. Дворяне и бояре считали их голью перекатной и относились соответственно. А буза по поводу одежды началась из-за того, что у этой голи слишком красивые наряды (красные черкески и белые папахи). Обидно, понимаешь ли, стало потомственным воинам, что смерды выглядят слишком красиво. Черныши-то, когда решили протолкнуть на Русь эту форму, равнялись на красные кафтаны стрельцов из ТОЙ истории. Да и Константин после своего возвращения из Москвы рассказывал, что народ на Руси любит одеться поярче… Но оказалось, как оказалось. Ссориться со своими воинами Великий князь не собирался, но и отказываться от нового рода войск тоже не хотел. Понимал, что за ними будущее, а единообразная одежда несёт в себе строгий порядок. Поэтому он вызвал к себе дона Дениса Хоботова и посоветовал тому «притушить» красоту наряда. Такие советы без внимания не оставляют, пришлось придумывать что-то новое. Конечно, русичи эту одежду не дарили. За неё было получено немало… нет, не денег — преференций. С деньгами на Руси было туго. Справедливости ради нужно сказать, что парочку месторождений серебра Великому князю подсказали. Пусть организовывает его добычу. Заодно доверие укрепится. Всё-таки такие подсказки многого стоят. А со стрельцами поступили следующим образом… Во-первых: укоротили папахи (вариант «кубанка»), заодно заменили белый цвет на чёрный. Во-вторых: поменяли расцветку черкесок. Теперь они стали одного тона с папахами. Всё остальное осталось. А именно: болотного цвета галифе и гимнастёрки. Зато вооружение значительно улучшилось. Вместо копий, которые прилагались к ружью, стрельцов снабдили алебардами, плюс небольшой кинжал на пояс для самозащиты или ещё каких дел.