— Не облизывайся, — сказал Соверен Паркеру.

Десмонд соединялась с Кэфулл-стрит небольшим отрезком. Под мостовой прятался речной канал, который ближе к Сильвертону выходил из-под земли на поверхность. Там уже аркой перекидывался мост и темнели деревья Гэллопи-сквера. У открытой воды плотным строем стояли рыбаки с длинными удилищами.

Оружейный магазин находился по улице дальше, чем дом Карлы Людовиг, и Соверен, проходя, отметил для себя, что дом старый, два этажа и мансарда, двери узкие, окон со стороны фасада — четыре и два мансардных, столько же наверняка на той стороне, и окно двенадцатой квартиры, пожалуй, будет вторым по счету сверху.

На окне висела штора.

Если убийца шастает по ночам, то днем он скорее всего спит. И штора в какой-то мере работает на это умозаключение. Но все же бритый Морис из Кале по месту обитания, на взгляд Соверена, проигрывал французу в шляпе с Кривой улочки.

Оружейный магазин располагался в цоколе каменного дома. Выбор револьверов был невелик, и Соверен, повертев в руках северо-американский "ремингтон" и французский "лефоше", остановился все же на привычном "адамсе".

Восемь фунтов и фунт на десяток пуль с пороховыми зарядами. Накладное, дьявол, дело. Из двадцати пяти фунтов остался всего один.

Соверен подумал об Анне. Анна стоила гораздо больше.

Он зарядил все пять камор при продавце и получил в подарок кожаную петлю для скрытого ношения, надеваемую на плечо под одежду.

Продавец едва не расцеловал его — в бедном районе на револьверы от пяти фунтов и, тем более, на ружья от десяти покупателей, похоже, не находилось.

Они вернулись к дому Людовик.

— Стой здесь, — сказал Соверен Паркеру, — вот здесь, под окном. Если кто выпрыгнет, сбивай с ног, держи до моего появления.

Паркер кивнул. Соверен толкнул дверь.

Карла Людовиг коротала время за раскладыванием пасьянса. Оказалась она женщиной лет сорока, грудастой, румяной, с усиками над верхней губой. Двойной подбородок. Пегие волосы. Шаль. Темное платье с кружевным воротом. Честь и покой ее хранил детина выше Соверена ростом на целую голову. В штанах с заплатами и жилетке на голое тело, он сидел на стуле у стены и с отсутствующим видом жевал табак, положив руки на деревянную дубинку.

— Вы к нам, сэр? — спросила Карла, в жеманном жесте опустив свои подбородки на тыльную сторону ладони.

За спиной ее висела доска с ключами.

— К жильцу из двенадцатого номера, — сказал Соверен.

— Он не принимает, — сообщила Карла. — Он предупредил, чтоб его не беспокоили.

— Но он хотя бы выходит из комнаты?

Домовладелица пожала плечами.