Илья не сводил с нее взгляда – и какой это был взгляд! В нем не было нежности и восхищения, а только неутолимая жажда. Так голодный человек смотрит на тарелку с едой. Или алкоголик на рюмку водку. Или игроман на двери казино.

Он выглядел измотанным, усталым; движения были нервными и суетливыми, точно он торопился и постоянно боялся не успеть; глаза горели лихорадочным блеском. Илья поминутно облизывал сухие губы и беспрестанно поправлял очки.

– Мы уже вас и не ждали, – сказал Миша, просто чтобы не молчать.

Илья сбивчиво и путанно отвечал, думая, кажется, совсем о другом. Леля взялась играть роль гостеприимной хозяйки и пригласила всех перекусить.

Они пошли к столам, а другие люди шли им навстречу по направлению к выходу. Все было несуразно, бестолково, и Миша чувствовал растущее беспокойство, для которого, в общем-то, не было причин.

Возле столов никого не оказалось, но площадка была ярко освещена, и в этом освещении желтоватая бледность Ильи бросалась в глаза еще сильнее.

– С тобой все нормально? – вполголоса спросил Михаил.

– А что, не похоже? – Илья нервно дернул плечом.

– Не очень.

– Спал плохо.

Они подошли к одному из столов, на котором стояли закуски и фрукты.

– Кто что пьет? – громко и преувеличенно бодро спросила Леля, желая разрядить обстановку, потому что напряжение висело в воздухе грозовым облаком.

Миша посмотрел на Лелю, но она не ответила на его взгляд – смотрела на Илью, и при этом казалась сконфуженной, немного неловкой. Такой Миша ее еще не видел и подумал, сколько всего таится в этой девушке. Волшебная шкатулка, а не Леля.

Все молчали, и Миша взял инициативу в свои руки: разлил по бокалам вино, схватив первую попавшуюся бутылку. Столик был небольшой, и все они стояли близко друг к другу. Миша оказался напротив Насти, лицом к лицу, и, поднимая бокал, задержал на ней взгляд.

Слегка размытые, чуточку неопределенные черты были тонкими, даже изысканными. Глаза казались бездонными, их глубина завораживала. Удивительное лицо, подумалось Мише: если наложить умелый макияж, Настя стала бы потрясающе красива, но и сейчас, без тени косметики, она была хороша настолько, что у Миши перехватило дыхание. В этой девушке было что-то неземное, манящее, и он не понимал, почему поначалу она показалась ему простоватой и неприметной.

Настя напоминала фею – эфемерное создание, готовое воспарить над грешной землей, и Миша все смотрел и смотрел на нее, и мог бы смотреть вечно, но Илья окликнул его, вынудив отвести взгляд.

«Стою и пялюсь, как дурак», – запоздало сообразил Миша.

Запасть на девушку лучшего друга? Что за бред! Такого просто не могло случиться между ним и Ильей!

Миша тряхнул головой, отгоняя непрошенный морок, и наткнулся на взгляд Ильи. Тот, несомненно, заметил, что Миша не мог оторваться от Насти: они знали друг друга, как облупленные. Глаза Ильи подернулись злобой – ясная, холодная, она искрилась, как снег на солнце в морозный день.

– Настя, Илья, хотите, я покажу вам сад? – невпопад спросила Леля.