– Хочу поправить твою рубашку, – не пытаясь вырваться, отозвалась Анечка. – Можно?
– Зачем? Думаешь, он не догадывается, чем мы тут могли заниматься? Или мне есть дело, как я выгляжу?
– Ты разгорячён. Там прохладно. А простуда — вещь неприятная.
Она прямо смотрела в его глаза, спокойно и без страха — как могло показаться — выжидая ответ.
– Пытаешься менять меня, женщина? – голос Дэна, даже переходя в рык, оставался чуть-чуть выше спокойного голоса его отца. Пугать одной своей холодностью младший Волков не умел, но в нём было столько неуправляемой, дикой ярости, что этого и не требовалось. Видимо, никто и никогда вне семьи не ставил его на место — и он даже не догадывался о существовании каких-то границ.
И уже давно было ясно, что весь этот карнавал он устроил для того, чтобы своим вызывающим поведением и безобразным видом позлить Волкова-старшего. Отношения отца и сына, насколько Анечка могла судить, наблюдая за ними сегодня, походили на холодную войну.
– Я бы никогда не стала делать подобную глупость, – невозмутимо произнесла она. Дэн наконец отпустил её нывшие запястья, и Анечка начала быстро и ловко застегивать пуговицы на его рубашке. – Благодарю.
– За то, что не вы... – выгнув бровь, грубо начал Дэн, но она посмела его перебить:
– Нет, мне приятно заботиться о супруге.
Дэн скривился. Такая слащавая, что зубы сводит. Забота — что это вообще? Не забыть в очередной забрать из детсада? Дать хотя бы кусок хлеба на обед? Или, как отец, сунуть в руки купюру — и отправить восвояси, чтоб не путался под ногами?
– Это ненадолго, – процедил Дэн и, схватив жену за предплечье, силком потянул за собой, так что она едва поспевала на каблуках.
3. Впервые вдвоём
Волкова-старшего они застали уже направлявшимся к машине.
– Вышли проводить меня? Как мило, – с долей иронии произнёс он, оглядывая молодожёнов и безучастно останавливая взгляд на сжимавших руку Анечки пальцах.
– Чего ты хотел так невовремя? – мрачно выпалил Дэн, намекая, что его оторвали от более важного и приятного дела.
– Рад, что вы нашли общий язык, – судя по голосу, радости он не испытывал вовсе. – Я вынужден напомнить один момент: ты не имеешь права наносить ей физический вред. Иначе окажешься в тюрьме — я лично прослежу за этим.
Волков многозначительно кивнул на покрасневшую кожу Анечки. Дэн тут же разжал пальцы и отпихнул руку невесты от себя.
– Не рассчитал силы, – буркнул он.
– Хорошо, что мы поняли друг друга, – кивнул Волков. Посмотрел на Анечку, добавил: – Совет да любовь, как говорится.
И, не прощаясь, отправился к подъехавшему автомобилю. Кажется, с вежливостью в этой семье у всех проблемы. Слушая вполуха тихие и злые проклятья Дэна, Анечка думала о том, в чем причина подобного предостережения: Ян постарался или уже были прецеденты? И чем дольше она думала, тем больше ей становилось не по себе.