Сжав зубы, у меня получилось хотя бы слегка приглушить накрывшее место сражения поле – свернуть ауру в этот раз так просто не вышло. А потом, подчиняясь какому-то наитию, я выдернул из боковых креплений пригнувшейся и давящей беглым огнем противника «Атланты» ее оружие ближнего боя – метровый гибрид меча и кастета – и с разгоном пошел вперед, меняя направление галсами и забирая правее.

– Рэм! Стой! Ты куда?!.. – раздался позади голос Сэнди.

– Прикрой! Сейчас я эту селедку порежу на ломтики…

Внезапно оставшаяся позади Спартмайер на мгновение вспыхнула в моем восприятии ярким огоньком беспокойства и страха, почти сравнявшись с отметками моих глубинных, но это длилось лишь мгновение. А затем она сквозь зубы выругалась, но тут же, пристроившись ко мне в кильватер, сосредоточила огонь на центре летящей прямо на нас группы Глубинных, состоящей уже только из их флагмана, двух легких крейсеров и тройки эсминцев.

А я, все ускоряясь, двигался им навстречу, постоянно «ломая» курс и держа на отлете позаимствованный тесак. В висках толчками билась кровь, а тот отпечаток сущности Химе, отныне ставший и моей частью, самым настоящим образом вызывал желание оскалиться и зарычать. Как так – волю Высшей особи Глубинных осмеливаются игнорировать? И даже более того – проявлять агрессию ко мне и моей стае?! Непростительно! А то, что под понятие «моя стая» попадали и свои Глубинные, и канмусу, воспринималось уже как-то даже и привычно.

Залпы, ложащиеся вокруг меня, толкали ударной волной, заливали водой и осыпали чем-то, по ощущениям похожим на кинутый с силой щебень – больновато, но терпимо. Мое человеческое зрение странным образом объединилось с глубинным, дав необычную, но эффективную картину словно подсвеченных контурами своих и чужих, причем неважно кто и где находился – в режиме «полной развертки» я видел и ощущал всех подобно круговому зрению.

И особо жирным ореолом, как прицельной меткой, пылал вожак противника.

«Ну, только дайте до вас добраться…»

Дистанция сократилась до трех десятков метров, потом до двух и…

Вылетев из-под воды, на меня рванули два эсминца, но я видел их атаку с самого начала и легко увернулся от первого, тут же издырявленного прямо в воздухе «Атлантой», а от второго отмахнулся позаимствованным секачом, глубоко пропоров ему бок. В то место, куда рухнула истекающая черным туша, тут же влетело несколько снарядов от «Ашигары» и две торпеды от «Акидзуки», вскинулось несколько водных столбов – и через миг вражеская отметка угасла.

Но тут в дело вступила их альфа-особь, тяжелый крейсер, понятно кого выбрав мишенью. От выстрела с такого расстояния мне было уже не увернуться, но не своей памятью я четко знал – чтобы убить или вывести из строя меня нынешнего, ей потребуется гораздо больше усилий, чем пара-тройка залпов в упор.

Взрывов я даже не услышал, на пару долгих секунд оглохнув в сдвоенной зеленоватой вспышке, и слыша в ушах лишь собственное сердцебиение. Два одновременных удара в грудь и живот чуть не согнули меня пополам, прилично затормозив и выбив воздух из легких. Мотнув головой и с хрипом выдохнув, я снова пошел вперед и, получив еще один мощный и чувствительный удар в плечо, окончательно рассвирепел и вышел на дистанцию вытянутой руки.

Вот в жизни никогда не занимался ни фехтованием, ни еще чем подобным, разве что рубить дрова доводилось, но тут никакое искусство было и не нужно. Как говаривал Энцо Феррари – «Аэродинамику придумали те, кто не умеет делать мощные моторы!»

А если есть сила…

«Нннна!…»

Матовый вороненый клинок со слегка более светлой режущей кромкой, почти не встретив сопротивления, рассек дернувшийся прикрыть своего флагмана легкий крейсер наискось, от ключицы до пояса, попросту развалив тело на две неравных половины.

Не обращая внимания на забрызгавшую меня липкую черную жидкость, я замахнулся еще раз.

Флагман попыталась закрыться, повернувшись и выставив орудия из башни на плече, но опустившееся лезвие влегкую срезало и пушечные стволы, и само плечо вместе с рукой.

Пронзительный визг ткнулся в уши, как острая игла. Я уже отчетливо чувствовал, что Глубинная, ставшая хозяйкой этой стаи и опрометчиво решившая напасть на всех нас, уже не чувствует ничего, кроме страха и боли. Есть ли в мире Глубинных милость на поле боя? Возможно, среди равных и есть что-то похожее, но вот когда крейсер атакует Химе…

«Непростительно…» материализовался в голове приговор, и следующий удар отсек и вскинутую вторую руку, и беловолосую голову. Залитое черной и светящейся жидкостями тело повело вбок, её колени подломились и Глубинная осела в волны, медленно начав погружаться.