Бой закончился – и из ушей, в которых до этого будто отбивали ритм боевые барабаны, словно вынули затычки, возвращая звуки плеска волн, порывов ветра и легкий шум близкого прибоя. В крови понемногу затихал адреналиновый – или что там сейчас у меня? – шторм, а в руке подрагивал заляпанный черно-голубой кровью тесак.

На сине-голубой поверхности моря, усеянной расползающимися чернильными пятнами погибших глубинников, остались только я, канмусу и мои подопечные. Несколько оставшихся в живых «диких» во все лопатки удирали в открытый океан, но преследовать их никто не собирался. И ещё одна небольшая группа Глубинных, мелькавшая почти на пределе «видимости» – возможно резерв, не ставший вступать в бой после гибели вожака, – тоже удалялась.

Девушки уцелели все, даже обошлось без серьезно раненых, а вот моя стая не досчиталась четырех эсминцев – двух из числа влившейся охраны подводного «цветка» и двух из примкнувших ко мне вместе с легким крейсером Цу.

Два эсминца Ро-класса, те самые, заметно более верткие живчики, что первыми кинулись рвать врага, уцелели, и это радовало. Как раз сейчас они под водой доедали то, что осталось от попавшей мне под горячую руку виновницы нападения, разве что не урча от удовольствия.

А я тем временем ощупал себя и прислушался к ощущениям – в голове звенело, сильно ныли, затрудняя дыхание, грудь и живот, кожа во многих местах просто горела огнем, но в целом и общем я чувствовал себя, как говорится, одним куском.

– Ну вот… Кха… Как-то так, – сказал я подошедшей ко мне «Атланте», закинув оружие на плечо тупой стороной.

– Ну? И что это была за банзай-атака? – слегка язвительно вопросила она, протягивая руку за своим оружием. – Мы бы и с дистанции расстреляли эту тварь.

– Вот именно – вы бы расстреляли, – ответил я, возвращая ей увесистый клинок рукоятью вперед. – Вы воюете, а я тут сижу за вашими спинами, как жопа в гостях… Неправильно это. Да и я как-то понимал, что ничего серьезного она бы мне не сделала. Не тот калибр, знаешь ли… Ну и просто разозлился.

– Наследие Химе взыграло? – подняла брови девушка.

– Очень даже может быть… Однако, блин, все равно больно…

И я начал рассматривать свой организм, принявший несколько прямых попаданий и щедро обсыпанный осколками.

Мда… Одежда пребывала в плачевном состоянии – и так поблекшая от соли и солнца матросская роба теперь висела на мне редкими клочьями, обнажая исцарапанную, в ссадинах, кожу. На груди же, на плече и животе, куда угодили снаряды крейсера, наливались обширные свежие кровоподтеки. Я поморщился.

«Значит, аналоги 200мм снарядов меня толком не берут. Я что, линкор? Это, конечно, хорошо, хотя и неизвестно, что было бы, прилети мне такая чушка в лоб или глаз…»

– Да, твоей форменке конец… Странно, что ее вообще первым же попаданием не сдуло, оставив тебя в одних «ледорубах», – отметила Сэнди и озорно прищурилась. – Глядишь, и Глубинные бы встали как вкопанные от такого зрелища.

– Шутишь, да? – буркнул я в ответ. – А мне теперь что, в одних драных трусах ходить? Может, у вас там, на складах, хоть какая рабочая одежда найдется?

– Конечно, найдется – и одежда, и форма. Береговой персонал же тоже снабжался с запасом, – обнадежила меня Спартмайер. – Хотя я думаю, особенно после сегодняшнего, тебе надо подобрать и подогнать гидрокомбез. Да и с обвесом стоит поэкспериментировать, Мэг наверняка за эту идею ухватится руками и ногами. О! А вот и она!

«Вестал», весь бой находящаяся неподалеку и готовая выхватить из ордера нуждающихся в помощи, уже успела осмотреть повреждения и обработать раны «Ашигары» и «Хацудзуки» и теперь направлялась к нам. Но вид у канмусу, несмотря на вполне благополучный финал сражения, был заметно озабоченный.

– Ты что такая хмурая? Мы же победили почти всухую, спасибо засаде, – спросил я у остановившейся девушки, кидающей взгляды на небо.

– Победили, да… Но боюсь, что одновременно стали звездами спутникового ТВ.

– Ты думаешь?.. – нахмурилась Сэнди и тоже задрала голову.