— Нет,— сказал мальчик. Сказал он это настолько решительно, что все вокруг рассмеялись.

— Уж не скажешь ли ты,— улыбаясь спросил мальчика Аникеев,— что у вас на Ижоре лучше?

— Конечно, лучше,— сказал мальчик.

— Ну, знаешь ли,— возразил Аникеев,— это ты уж кому-нибудь расскажи, а не мне! Знаем мы вашу ижорскую красоту — одни огороды да кочки!

— Все равно лучше,— сказал мальчик.

— Нет, видно, его не переспоришь,— засмеялся Аникеев.— Ленинградская косточка, этого не перешибешь!

— Поживет, понравится,— сказал Шадрин ревниво.— С ребятами познакомится, будет на озеро на рыбалку бегать. По лесам ягоды сейчас... брусника, ежевика... Грибов, бабы сказывают, много в этом году. За грибами-то любишь ходить? — и Шадрин склонился к Сергею Сергеевичу.

— Какие там грибы? — сурово сказал мальчик.— Только до грибов сейчас...

— Ого, серьезный! — смущенно улыбнулся Шадрин.

— Да!— сказал Аникеев.— Он у нас серьезный человек,— и грустно вздохнул.— Это что ж там, за лесом? — обратился он к Шадрину.— Дым, что ли? Заводы?

— Нет,— ответил Шадрин, присматриваясь.— Дыму там быть неоткуда. Пожалуй, скорее на тучу похоже!

Из-за пригорка, резко обозначаясь на голубом небе, поднималось свинцовое облако. Вокруг стало совсем тихо, как всегда бывает перед грозой. Воздух замер, но облако двигалось быстро, вырастая на глазах. Должно быть где-то там, за горками, бушевал уже свирепый грозовой ветер.

— Гроза будет,— сказал Шадрин.

— Вот видите! Выходит, я накаркал,— усмехнулся Аникеев.— А очень некстати будет эта гроза, намочит станки и людей. Совсем, совсем некстати. Пойдем-ка, друзья, свое хозяйство спасать!— И, как всегда, первый стал спускаться по стропилам.