– Может, «Тамам шуд» – его жизненный девиз?

– Конец или финал? Звучит зловеще.

– Сбылось ведь, – рассмеялся Сатти. – Этот клочок бумаги все проясняет…

– Как?

– Это – предсмертная записка.

– Нет.

– Откуда тебе знать?

– Жертвы убийств не оставляют записок.

– Хватит, – рассердился Сатти. – Хватит называть его жертвой убийства.

Я сменил тему:

– Что за номерок на второй фотографии? Зачем вшивать его в одежду? Чтобы спрятать?

– Хм… – протянул Сатти. – Надо найти эту камеру хранения. Идеи есть?

– Самый обычный номерок. Таких полным-полно.

– Ладно. Он вставил зубы и носил линзы, потому что хотел быть красавчиком…

– Это не объясняет отпечатки пальцев.

– Параноик. Ему казалось, что за ним следят власти.

– Или готовился к апокалипсису?

– Угу, только не дожил.

– Что он делал в неработающем отеле? И зачем кому-то охотиться за единственной свидетельницей?

– Дальше. – Сатти шумно выдохнул носом. – Эти «дважды пропавшие»: при жизни зря тратят воздух, после смерти – чье-то время.