– Ну, значит, взял я удочку, наживку, собрался и пошел. Ищу местечко поудобнее, а подход-то к нашей Холодной не везде легкий, где бурьян, а где берег высокий. Пробираюсь сквозь кусты и вдруг слышу сзади какой-то треск. Обернулся я, смотрю, чья-то тень мелькнула. Перепугался шибко. Ну, думаю, вчера Алену убили, а сегодня кто-то по мою душу пришел. Бегу, ног под собой не чую. Удочку бросил…

– Что?! – заорала вдруг Пелагея Егоровна Цепкина. – Ты еще и удочку бросил, мерзавец? – Испепеляющий взгляд тещи, казалось, вот-вот сразит наповал незадачливого зятя.

– Пелагея Егоровна, прошу вас, – резко бросил Попов.

– Он будет добро терять, а я молчать? – не угоманивалась Коробочка. – Да я ему, олуху…

– Пелагея Егоровна, вы снова хотите за дверь? – поинтересовался Попов.

Памятуя о недавнем выносе тела и бросив мстительный взгляд на Скворцова, Цепкина нашла в себе силы замолчать.

– Так я бежал, не разбирая дороги, – продолжил свой рассказ Редькин. – Выскочил на берег Крутой, смотрю, Евсеев рыбу ловит. Скорей к нему, а сам дрожу от страха. Зубы, товарищ следователь, так и стучат. А Витька-то меня и спрашивает: «Что с тобой, Амфитрион? Лица на тебе нет». Ну я ему как на духу все и выложил. Митька-то, он дурак, потому лишь надо мной посмеялся и спросил: «Чегой ты, Амфитрион, так испугался?» Дурак, говорю ему, убьют, не ровен час. Сам знаешь, какие дела в деревне творятся. А он в ответ смеется и говорит: «Кому ты нужен, старая калоша». А я, между прочим, и не старый, – обиженно заметил Амфитрион, обращаясь к аудитории, – мне всего год как пятьдесят стукнуло.

– Ну и что было дальше? – спросил заинтересованный следователь.

– Дальше я махнул на него рукой и опрометью сюда побежал. Прямиком к вам.

– А почему ко мне-то?

– А куда же? – удивился Редькин. – Может, за мной преступник гнался.

– Да тебе, наверное, с пьяных глаз померещилось, – процедила сквозь зубы Пелагея Егоровна Цепкина.

– Может, это был кабан или какое другое животное? – спросил следователь.

– Ну что вы, это была человеческая тень. Неужто я человека от зверя не отличу? Обижаете.

– Опишите тень.

– Огромная, – тут же выпалил Редькин. – Хотя, может, мне это со страху показалось, а больше я ее не рассматривал. Мне бы только ноги унести подальше.

– Значит, вот что с вами приключилось, – медленно проговорил следователь, пристально разглядывая Редькина.

– Истинный крест, – побожился тот.

– Ну что ж, разберемся, – сказал Попов. – Это вы правильно сделали, что пришли ко мне.

– А то куда же, – довольно зарделся Редькин.