– Ну а теперь несколько вопросов для протокола. Скажите, во сколько вы вернулись домой с автолавки?

– Та-ак, – наморщил лоб свидетель, – да где-нибудь около половины третьего.

– А точнее не помните?

– Часов у меня нет.

– Потерял, пропойца, последние часы, – вмешалась Цепкина, погрозив ему кулаком.

– А вас я не спрашиваю, – обрезал её Попов. – Кстати, с вами я еще не закончил и у вас еще все впереди. Значит, точнее не помните? – спросил следователь.

– Увы, – развел руками Редькин.

– А что вы сделали, вернувшись домой?

– Сгрузил на пол рюкзак да пошел в сарай.

– Зачем?

– Да думал косу поточить.

– Что ты врешь-то, – вновь вмещалась Цепкина. – Не верьте ему, Кирилл Александрович, он наверняка пить с Дудкиным пошел. Постыдился бы перед следователем.

– Долго вы пробыли в сарае? – не обращая внимания на Цепкину, продолжил допрос Попов.

– Минут десять.

– А потом?

– Потом пошел покосить и около сарая наткнулся… на кого бы вы думали? – тут он невинным взглядом обвел аудиторию и, милостиво решив её больше не томить, сообщил: – На музыканта Дудкина.

– А, что я говорила? – воскликнула Цепкина, бросив победный взгляд на следователя. Но тот по-прежнему не обращал на нее никакого внимания.

– Когда вы встретились?

– Не знаю, – ответил Редькин.

– До трех часов?