На допросе у начальника полиции Рябой притворился глуповатым простаком. Похвалился благодарностью, полученной от городской Управы за то, что привёл в идеальный порядок конюшни стройконторы, выхаживал и лечил заморенных артиллеристами лошадей и брошенных при отступлении. Но бумага с благодарностью не помогла. Так и не предъявив Рябому конкретных обвинений, его просто отравили в лагерь на Литейном.
Именно конюх, который по заданию подполья перешёл на службу в полицию для сбора информации и сообщил об аресте Константина. Оставшись разводящим караула в тюрьме, неожиданно заметил во дворе тюрьмы Рябого, коловшего дрова в хозяйственной повинности. Была такая повинность у работников хозяйственных служб Управы. Охрана тюрьмы не утруждала себя подобными заботами. Иногда требовали прислать рабочих с хоздвора, а чаще просто использовали случайно попавших в облаву жителей. После допросов и проверки, захваченные, либо попадали в городскую тюрьму гестапо, либо в концлагерь, либо на отправку в Германию. Несмотря на то, что постоянные перемещения людей снижали точность учёта, нацисты воспринимали славян, как скотину.
Полицай и сообщил связному, что Константин схвачен.
Не выявив за Рябым никаких грехов против рейха, его отправили в концлагерь, в числе многих, регулярно ремонтировать дороги. Костя молча сокрушался: "Так глупо попасться! Разведчик! Надо выбираться, а как?"
И тут ночной вой сирен, построение.
Колонну гонят от наступающей воды.
Вдали, сквозь сумерки и дождь темнела опушка ближайшего лесочка, ещё совершенно голого. Впереди послышались крики, все встали, автоматчик, шедший сбоку, отвлекся и Константин молниеносно нырнул за куст в кювет, заполненный ледяной водой.
Остановившаяся колонна снова двинулась. Овчарки хрипели, но вода отсекала запахи, очень медленно, ползком удалось выбраться к низким сосенкам. "Славно, что сосняк, — подумал Костя, — в голом лиственном было бы не укрыться".
***
март 1942
Наводнение
Свой норов река Волчья демонстрировала примерно каждые 20–30 лет. Некогда судоходная, река со временем превратилась в тихую, сонную речушку. Первое серьёзное наводнение было зафиксировано в 1877 году.
Окруженный реками Самарой, Волчьей и Гнездкой, Павлоград был богат заливными участками степи и лугами, ежегодно затопляемые пастбища давали отличную возможность выращивать лошадей. Эти степи так и называли в старые времена — Консководские.
Наводнение в марте 1909 года было вызвано огромными заторами льда. Затопило Приточиловку, Харьковскую и Полтавскую. Командование 135-го Керчь-Еникольского полка организовало помощь: прапорщики с солдатами вывозили людей на лодках к самому высокому месту города — на Соборную площадь, к Свято-Вознесенскому собору (взорван в 1936 году) и к церкви Спаса Нерукотворного (построенной на средства Якова Федоровича Голубицкого). Церковный звон гудел над городом.
Полковые пекари выпекали для пострадавших хлеб. Жертв удалось избежать.
Многих разместили в помещении театра и Свято-Покровского гарнизонного храма (в середине XIX века он был построен гусарами Павлоградского полка в благодарность Богу за то, что сохранил их в боях, сейчас частично реставрирован).
***
Весна 1942 года была полна тревожными событиями. Наша армия пыталась отбить Харьков — удалось отогнать немцев и продвинуться к Лозовой. Павлоград волновался. Смесь из надежды для одних и панического страха для других будоражила жителей.
Поток техники вермахта увеличился, прибавилось раненых в немецком госпитале. Накануне взорванный мост вода накрывала всё выше. Шеф полиции встревожился: несколько часов назад опоры между рухнувшим пролетом выступали из воды метров на десять, а теперь явно меньше. Не хватало только наводнения в этих условиях. В такой непростой обстановке забот у Клары прибавилось, судьба словно испытывала её на прочность после назначения на пост заместителя шефа отряда дорожной жандармерии.
Весна обострила угрозу эпидемии тифа и туберкулеза. Исхудавшие истощенные жители и пленные с трудом сопротивлялись инфекции.