Видел я местных «лялек» — пока проходили через общий зал, заметил жриц любви за работой! Ну что сказать… симпатичнее самок гиппопотама, конечно, но ненамного! Не могу представить, что со мной нужно сделать, чтоб я сам, без принуждения и специальных психотропных препаратов, захотел заняться сексом с этими… хм… с позволения сказать, женщинами.

Отдельного стола в общем зале для нас, конечно же, не нашлось. Зато нашлось место за одним из общих длинных столов, по бокам от которого стояли лавки – такой набор мебели вообще поражает своей вместительностью, вот стояли бы здесь стулья, и за этот стол никак бы не поместилось больше шести человек, а сейчас нас тут сидело уже десять. В тесноте, как говорится, да не в обиде!

Мы поприветствовали всех, представились, попросили принести всем по чарке вкусной водки — выпить за знакомство. После чего нас простили за то, что мы стеснили и так плотно сидящую компанию, и уже считали почти за своих. Так слово за слово, кто откуда идёт, где был, чего видел, чего слышал. Ещё пара тостов за вещи, за которые грех не выпить, и застолье начало удаваться: разговор потёк рекой, смех стал громче, а шутки скабрёзнее.

Возвращаясь из туалета типа «сортир орлиный насест», который я нашёл исключительно по запаху (поселение освещалось лишь луной), я услышал из совсем уж непроглядной темени, что залегла рядом со стеной, приглушенный голос:

— Скил! – Я замер, положа руку на кобуру с пистолетом. Голос смутно знакомый, но где его слышал, не помню. – Скил, это я Историк.

— О! Здорова! – Я узнал голос слегка странноватого снайпера из Норы, с которым мы недавно вместе охотились на элитника. – А ты чего, скрываешься от кого–то?

— Нет, но лучше если никто здесь не будет знать, что мы знакомы и разговаривали. Сейчас объясню. Только не шуми, и давай отойдём в сторонку.

Историк привёл меня в совсем уж тёмную подворотню, хотя, казалось бы, куда уж темней – небо, похоже, заволокло тучами, свет луны и звёзд не пробивался, а других источников света не было, в общем, темень полнейшая.

— Ну, рассказывай! — Поторопил я Историка.

— Ага, — кивнул тот, — с чего бы начать...

— Начни с начала!

— Ага, — снова кивнул Историк, пару секунд помолчал и начал: — В общем, я ещё в своём прежнем мире всерьёз увлекался историей: ну, знаешь, на раскопки там ездил, и с экспедициями, и сам, так сказать, в частном порядке. В основном времён Великой войны, второй мировой. Ну и ещё на раскопки времён расселения из Новгорода ездил, как–то городище скифское раскапывали… Но в основном, конечно, Великой войны, ведь это самое интересное! Ведь такое судьбоносное событие — и произошло меньше века назад! Ведь в тот переломный для истории момент…

Голос Историка приобрёл характерные интонации человека увлечённого, севшего на любимого конька! Обычно в таком состоянии эти самые увлечённые люди способны часами говорить на соответствующие темы. Это в мои планы совсем не входило, и я решительно прервал Историка:

— Стоп, стоп, стоп! Я, конечно, очень рад, что после предложения начать с начала ты не начал свой рассказ со слов «в начале была только тьма, и правили ей титаны»! Но всё же можно как–то ближе к теме!

— Да, извини, — Историк вздохнул и начал уже нормальным тоном. — В общем, неподалеку отсюда есть кластер, с которым загружается старое поле битвы. Ну и я и ещё некоторые любители из Норы ходим туда на раскопы, когда время есть. И не только для развлечения: патроны там есть в нормальном состоянии — для ксеров пойдут; вот длинное ружьё откопать можно — оно хоть и устарело во многом, но можно его до ума довести, а калибр у него что надо.

Рассказ, конечно, интересный, вот только почему Историк прячется по подворотням — понятнее не становилось. И я решил ещё раз одёрнуть этого словоохотливого юношу:

— Историк! Давай к теме!

— Да, сейчас. В общем, мы с Ризоном и ещё двумя рейдерами, Капутом и Птицем, капали тут недалеко, потом разделились. Там так вышло… у нас продукты заканчивались, да и вообще уже уходить пора было, но я там нашёл кое-что интересное – сам ведь знаешь, кластеры не всегда одинаковые прилетают. Ну и я решил ещё покопать, а пожевать и откопанной тушёнки можно – что ей сделается? Военных времён тушёнка — её на совесть делали! Главное, чтоб банка не проржавела. А Ризон решил уходить, заладил, как у него водится, «резон мне тут подозрительные консервы жрать» да «резон мне с этой истории, если я в тот мир уже никогда не вернусь» ... В общем, я и Птиц на раскопе остались – у нас там место обжитое, довольно безопасно, хоть в этих краях и развелось немерено тварей в последнее время. А Ризон и Капут сюда в Горку подались, должны были нас здесь три дня ждать, а потом, если что, по обстоятельствам. Но мы пришли сюда через день, и никто нас тут уже не ждал. Я почуял неладное, порасспрашивал местных. В общем, по слухам, Ризон с Капутом с какими–то рейдерами из местных ушли на следующее утро, как сюда заявились.

— Местные рассказали, что вроде как ушли с какими–то местными? Что за муть?! – Начал путаться я в повествовании Историка.

— Ой, Скил! – махнул рукой Историк. – Ну что значит местные? Настоящим–то местным откуда здесь взяться? Кто в такой клоаке постоянно жить станет? Просто примелькавшиеся здесь рейдеры! Здесь полно всякого сброда отирается!