А заражённые тем временем ещё расширили брешь в баррикаде, и без того развороченную мелким элитником (догадались ведь выдернуть несколько труб и арматурин!), и самые резвые из них уже были в гараже. В них–то с рёвом настоящего берсерка и врубился Маньяк! Гараж широкий – места нам вдвоём хватит. Я аккуратно поставил в угол на время ставшую бесполезной винтовку и тоже взялся за топоры.
Маньяк рубился с жаром! С остервенением! Резкими и сильными ударами рассекая рёбра и головы, подрубая ноги, а иногда и начисто снося руки. Я тоже поймал в бою какой–то свой кураж! Вот спидер, только вылезший из бреши в баррикаде, несётся ко мне, вытянув вперёд руки-лапы, перевитые жгутами мышц. Подаюсь ему навстречу и делаю резкий выпад рукой с топором, нанося глубокую рублено-резаную рану прямо через всю морду твари, сбиваю её пинком в грудь, и она заваливается на своего собрата, находящегося сзади. Обе твари валятся на пол, и той, что я ударил, встать уже не суждено – заражённые на такой стадии развития не многим крепче обычных людей, только вот боли не чувствуют и прут напролом, силы в них дурной много, но куда меньше, чем во мне!
Периферическим зрением замечаю движение справа и сильно наклоняю корпус вперёд, уходя от удара очередного бегуна. Бью его топором в ногу с внутренней части бедра, отшагиваю, выпрямляясь. Нога твари подкашивается, и спидер падает в лужу крови под ним. Этот тоже не встанет – кровь из перерубленной бедренной артерии натурально бьёт фонтаном.
Следующая подходящая ко мне тварь вдруг сильно вздрагивает, и голова её резко падает на грудь, а ноги подламываются в коленях. Когда она падает на пол лицом вниз, вижу, что основание шеи у неё наискось перерублено – Маньяк постарался.
Вижу, как Маньяк треплет тело уже бездыханного бегуна – его топор, прорубив нижние рёбра и живот заражённого, застрял в костях таза. Силы моему другу не занимать, но тело твари просто подаётся вперёд-назад вслед за движениями Маньяка и не желает выпускать топор. Сбоку на Маньяка наваливается бегун, и ему приходится выпустить из рук рукоять застрявшего топора. В следующий момент обзор мне закрывает спина ещё одного бегуна, который решил зайти к Маньяку с другого бока — бью тварь в подставленный затылок, спидер падает, и я вижу, что Маньяк на полу, а сверху на него навалилось тело уже мёртвого бегуна и сильно израненный, но всё ещё чертовски опасный лотерейщик. Швыряю в него один из своих топоров, целя в висок – расстояние плёвое, не промахнусь, и тут же на меня наваливается ещё пара спидеров.
Дело становится совсем скверно: заражённые устали толпиться на улице и по одному или по двое прорываться в гараж сквозь брешь в баррикаде и нашли другой путь – через дом, видимо, проломив заграждение из мебели в одном из окон. И теперь на нас наступают уже с двух сторон. «Похоже, нам конец» — пронеслась в голове мысль, и страх начал скручивать внутренности в узел где–то под сердцем.
Ну уж нет!!! По телу прошла жаркая волна злости. Если уж мы издохнем, то издохнем красиво! И я с рыком бросился в бой!
А дальше помню обрывками: вот я раз за разом бью топором куда–то в массу тел вокруг себя, по моим плечам проходятся чьи–то когти, оставляя глубокие царапины, но боли я не чувствую; вот Маньяк, сильно согнувшись и что–то рыча, бежит, толкая перед собой на вытянутых руках спидера, валя на пол тварей, находящихся за его спиной; вот я с рёвом охаживаю лежащую передо мной кучу-малу топором; Маньяк бьёт спидера кулаком в висок, пробивая слабый, ещё не изменившийся человеческий череп; вот Маньяк нашёл свой любимый лом, и теперь под его ударами тела бегунов ломаются, словно картонные манекены.
Очнулся я от этого кровавого калейдоскопа от увесистых оплеух и понял, что верхом сижу на трупе спидера и раз за разом тупо молочу его кулаком по тому месту, где у него должно быть лицо. Тварь не подаёт никаких признаков жизни и, возможно, уже давно, а в кулак впиваются осколки костей.
— Скил! – автор оплеух, конечно, Маньяк. – Всё, брат! Всё кончено, он издох! А мы всё ещё нет!
Глава 23
Подрали нас с Маньяком знатно! Серьёзных ранений не было, но вот царапин, глубоких и не очень, было изрядно! Как будто нас постирали в большой стиральной машине с гвоздями, кирпичами и битым стеклом, не налив при этом туда воды. Но могло быть и гораздо хуже — всё же, хорошо, что мы взяли за правило носить бронежилеты. Многие рейдеры этим пренебрегают, мол, прямое попадание пули не выдержит и от когтей и клыков серьёзных тварей не защитит, так стоит ли терпеть неудобства и терять мобильность? Вот я считаю, что стоит: от рикошетов и мелких осколков, как и заявлено в техническом описании, спасает, но не это главное; главное, закрывает от когтей не слишком развитых заражённых и может прикрыть или снизить урон от пришедшихся по касательной ударов серьёзных тварей. А что до веса и снижения подвижности, так, чтоб подвижность не снижала, нужно выбирать не самые простые и дешёвые варианты, мы же в Улье, а здесь много разных вариантов снаряжения существует – от простеньких армейских стандартных броников и автомата Калашникова до нолдовских винтовок и тяжёлых костюмов, в которых человек больше похож на космодесантника из популярной в моём мире игры про будущее. А что до веса большинства бронежилетов, то к нему быстро привыкаешь.
В общем, наши тушки спасли бронежилеты, а головы мы сами старались сберечь, зато конечностям досталось неслабо: кожа на руках ниже локтя у меня сейчас напоминала бахрому, ногам досталось ненамного меньше. Всё это болело и жгло. А ещё мы с Маньяком были в крови, словно принимали кровавый душ прямо в одежде, и где наша кровь, а где чужая понять сейчас было решительно невозможно! Короче, первым делом нам стоило вымыться и осмотреть свои царапины — как бы не было тех, что и сейчас сильно кровоточат и требуют перевязки. Насколько я знаю, в прошлом мире часто так бывало, что бойцы умирали после окончания боя только из-за того, что в состоянии аффекта не обратили внимания на какую-нибудь рану и попросту истекли кровью, а этого можно было избежать всего лишь средствами перевязки, причём боец мог сделать её даже самостоятельно, — просто вовремя не обратил внимания. Мы иммунные, и такой участи я не слишком–то опасался, но лишние потери в любом случае могут оттянуть сроки выздоровления. В общем, времени лежать на куче поверженных врагов и геройски умирать как всегда не было – нужно двигаться, а то, не ровен час, и впрямь помереть можно!
Маньяк, похоже, разделял мои мысли, потому не успел я ещё отдышаться, он пошатываясь подошёл ко мне и протянул руку:
— Ты как, брат? Кости целы?
— Целы, — ответил я, цепляясь за протянутую руку.
— Я на соседнем участке бочки с дождевой водой видел, когда стройматериалы для баррикад искал, думал вылить их и в дело пустить, но не стал – как чувствовал, что пригодятся!
— Тема! – Кивнул я. – Пойдём освежимся.
Вот всё же насколько сильна в людях привычка! Сколько раз замечал, что люди, жившие в советской России, даже начавшие хорошо зарабатывать, ни в чём нуждающиеся и переехавшие жить в дорогие коттеджи, продолжают держать свои, хоть и маленькие огородики, парники, теплички… И ладно если бы все они относились к этому как к хобби, но ведь нет – для многих это как работа! И понимают, что купить в магазине дешевле будет, но находят себе оправдания: своё ведь вкуснее, да и как это — на своей земле жить и без огородика?!
Вот — хвала этим славным людям! Купаться в бочках вместе с одеждой нам пришлось два раза: первый – чтоб смыть с себя кровь и наскоро перевязать раны; второй – чтоб снова смыть с себя кровь и грязь, в которой мы изгваздались как черти, стараясь побыстрее собрать трофеи с убитых нами заражённых.