– Гибкий, говоришь?
– Так ты, падла двуногая, специально, что ли, это все? – спросила непонятно которая из голов.
– Я ж сейчас взлечу и тупо раздавлю тебя, – пригрозила другая, тоже непонятно которая из.
– Дыхну огнем и поминай как звали, – натужно кряхтя, добавила третья.
Рыцарь отошел на всякий случай еще дальше и предложил:
– Ну, чего уж там, попробуй, макраме чешуйчатое.
– Да я тебя, падла! – взревели головы хором, и змей захлопал крыльями, одновременно попытавшись дохнуть на рыцаря пламенем.
То ли из-за непривычно расположенных голов, то ли от обиды на то, что позволил себя обвести вокруг пальца, а, может, сразу по обеим причинам, змея накренило, от чего он принялся махать крыльями еще быстрее. Огненные выдохи из завязанных в узел, а оттого торчащих куда попало, морд придали дополнительное реактивное ускорение и, описав над землей не то фигуру высшего пилотажа, не то неудавшийся тройной тулуп из фигурного катания, туша Горыныча грохнулась в воду, обдав все вокруг брызгами из болотной жижи, тины и истерично верещащих лягушек.
– Первый, – констатировал Рыцарь.
* * *
– О, рыцарь! Какими судьбами в мой замок тебя занесло? – Кащей отложил клеймор и улыбнулся Мише Импасиблу. – Противоядие, я смотрю, сработало? Ни чешуи с перьями, ни рогов с копытами. А чего без лат?
– Я принял решение оставить рыцарство.
– Ну, оно-то и правильно, – кивнул Бессмертный. – Чего в этих рыцарях хорошего? А чем занимаешься теперь?
– Курьерствую помаленьку.
– Курь…что?
– Весточки ношу.
– Кому?
– Да по-разному. Когда один король другому напишет, когда возлюбленная – жениху. Сегодня вот от брата тебе весточку принес.
– От брата? – не на шутку удивился Кащей.
– Именно, – кивнул Миша.