– Ну и дальше что? – поинтересовался он.

– У тебя наверняка остались вопросы. Задавай.

– И что, ты ответишь прямо?

– Да. Считай это новогодним подарком.

Вот это и правда было удивительно. Ян не мог сказать, что идеально ее изучил, но он уже усвоил, что Ева терпеть не может прямые ответы. Однако и лжи она избегает, так что, если пообещала ответить – должна.

– Ладно, начнем с простого… Какого черта ты ударила себя ножом в живот?

– Не драматизируй. Не ударила, а надрезала примерно на сантиметр в глубину.

– Ты понимаешь, насколько ненормально это звучит?

– Это было несложное действие для достижения сложной цели.

Ева первой обнаружила, что в квартире Яна побывали посторонние. Она по своему обыкновению явилась к нему домой, когда ей захотелось отдохнуть, и обнаружила, что совсем недавно замок был вскрыт. Неплохо, но не так умело, как это делала она.

В тот день она так и не зашла к Яну, предпочла наблюдать за ним издалека, чтобы определить, как он отреагирует на взлом. Но он не отреагировал никак, следовательно, из квартиры ничего не украли, погрома и угроз тоже не было. Такое обычно делают, чтобы за кем-то проследить. Ева решила отталкиваться от худшего варианта: теперь в квартире стоит прослушка или даже видеонаблюдение.

Вот тогда она и придумала версию с ранением в живот. Она еще не знала, кто противостоит Яну, однако хотела предстать перед ними слабой и уязвимой. Ева, пожалуй, была единственным человеком в мире, который рассматривал использование на себе ножа как один из стандартных рабочих вариантов.

Она начала заходить в гости к Яну регулярно, беседовала с ним, выясняла, кто может ему противостоять, кому он уже перешел дорогу. Так она вышла на семейство Беленковых, о которых действительно слышала. Ева бросила на камеру пару-тройку фраз, которые должны были заинтересовать преступников, заинтриговать их, выманить поближе. Она, по большому счету, ловила их на живца – на саму себя. Ева сказала достаточно, чтобы они не прошли стороной, но слишком мало, чтобы им все было понятно. Этим она практически гарантировала, что ее не убьют на месте.

Ее рана была куда менее серьезной, чем изображала Ева. Однако для шоу нужен правильный эффект, поэтому в какой-то момент она даже порез прекратила обрабатывать, и вот тогда началось воспаление, за которым последовала лихорадка. На этом моменте Ян искренне признал, что ему хочется дать ей по башке. Ева так же искренне не поняла, почему, и продолжила рассказ.

Она знала, что за ней скоро придут. Предполагала даже, что визит Яна к Филиппу Беленкову ускорит процесс – не зря же она дала ему наводку на это семейство. Чего она не ожидала, так это визита Алисы, которую вполне грамотно выманили из дома. Еве пришлось скорректировать план, но не сильно, в итоге присутствие Алисы пошло ей на пользу, отвлекая внимание от самой Евы.

Она не сказала, пожертвовала бы она жизнью Алисы, если бы возникла такая необходимость. Ян предпочел не спрашивать.

Близнецы и сами без труда вычислили, кто похитил Еву и Алису, вариантов не было. Однако звонок Евы позволил полиции добраться до гаража вовремя, да и перехватить ДиМиро, не говоря уже об уликах и свидетелях.

Это было опасно, безрассудно, безумно… Но говорить об этом Еве не имело смысла. Она и так все понимала, ей просто было плевать. Все, о чем она рассказывала, вполне укладывалось в ее привычную модель поведения – кроме вот этого новогоднего визита в дом Эйлеров.

– Так ты что, останешься с нами? – спросил Ян.

– Нет. Слишком шумно. Много внимания. Много вопросов. Для меня это работа, в которой я сейчас не вижу смысла.