– Ну что на этот раз? – простонала Александра. – Оно не подождет до января? Я сейчас добрая, зачем это портить?

– Мне как раз и нужен был момент, когда ты добрая, а его нелегко поймать. И нет, это не подождет до января. Это и так ждало слишком долго.

– Бесишь, – буркнула Александра. – Что там еще?

– Я хочу, чтобы ты кое-что посмотрела. Нет, я делаю это не для того, чтобы тебя позлить. Я такого по определению никогда не делал. Просто посмотри и все.

Хотелось послать его сразу – но не хотелось ссориться. Александра рассудила, что проще разобраться со всем сейчас, а не тянуть до Нового года. Она угрюмо наблюдала, как Андрей включает ноутбук и запускает на нем видео.

Что ж, удивить он точно умел. Она не представляла, что там будет, хотела подготовиться ко всему, а не смогла. На записи она увидела своего отца – чуть моложе, чем сейчас, но не слишком. Похоже, сняли это лет пять назад. Михаил Эйлер сидел в каком-то светлом кабинете за столом, на него была направлена не профессиональная, но и не скрытая камера.

– Это еще что такое? – нахмурилась Александра.

– Фрагмент записи психотерапии твоего отца, – пояснил Андрей. – Поскольку он тяжело болен, терапию сочли экспериментальной и записали на видео – с его согласия. Для внутреннего пользования, разумеется.

– Откуда у тебя то, что предназначалось для внутреннего пользования?

– Просить нужно уметь, – смиренно заявил он. – Ты смотри дальше.

Самого психотерапевта на записи не было, но Александра слышала спокойный мужской голос за кадром.

– Михаил, постарайтесь сосредоточиться на своих желаниях. Они дают жажду жизни, это важный элемент восстановления.

– Нет у меня желаний, – отозвался Михаил, глядя на врача мрачно, исподлобья, так, как Александра только что смотрела на Андрея. Признавать это сходство не хотелось, а не признать было нельзя.

– Михаил, подумайте, пожалуйста. Не так давно вы высказывали важное для вас желание.

– Нет таких.

– Вы бы хотели, чтобы вернулась ваша младшая дочь, Александра. Разве нет?

– Она не вернется.

– Но вы бы этого хотели?

Изначально Михаил отвечал быстро и четко, теперь же впервые задумался. Александра смотрела на него, не отрываясь, впервые, как ни странно, замечая, как сильно эти годы состарили его. Больше, чем должны были.

– Я хотел бы, чтоб меня закопали, а она вернулась, – наконец признал ее отец.