Мэр Сан-Хуана только усугубила положение тем, что эмоционально обратилась к нему со слезной мольбой о поддержке. Она напугала Трампа своим искренним, уязвимым признанием, которое он сам не в состоянии выразить и подавляет в себе. Когда мэр упрекнула его в недостаточной отзывчивости, президент предсказуемо нанес ответный удар и обвинил ее в том, что она бросила свой народ на произвол судьбы. Разумеется, на самом деле это Трамп отказался от своих сограждан, хотя нет уверенности, что он считает пуэрториканцев гражданами США.

Когда Трамп наконец попытался продемонстрировать выполнение своих президентских обязанностей в разоренном ураганом Пуэрто-Рико, то его реакция – разбрасывание бумажных полотенец в толпе людей, которым приходилось отталкивать друг друга, чтобы поймать их, – поразила многих наблюдателей как невероятная пошлость. И неспроста: навязчивое желание перекладывать вину на других несовместимо с чувством сопереживания. Если человек одержим иллюзией всемогущества, умение понимать слабость и уязвимость, необходимое для сопереживания, угрожает хрупкому равновесию, поддерживающему эту иллюзию. Трамп не может признать свою возможную беспомощность на уровне, необходимом для искреннего сострадания. Вместо утешения он предлагает лишь презрение к тем, кто слабее его, – разбрасывать бумажные полотенца, вместо того чтобы восстанавливать разрушенную инфраструктуру Пуэрто-Рико.

Трамп не способен проецировать свое несовершенство или уязвимость на неудачников, которые расплачиваются за его ошибки или становятся адресатами его нападок. При этом он весьма ловок в искусстве проецирования, позволяющем ему поддерживать психологическое родство с предполагаемыми обидами, не имеющими к нему отношения. В осеннем скандале 2017 года с игроками Национальной футбольной лиги, преклонявшими колени при исполнении национального гимна, Трамп явно воспринял этот протест как личное оскорбление. Он фактически спроецировал себя на государственный флаг США – к сожалению, это типично для человека, чьи авторитарные наклонности соперничают с притязаниями Людовика XIV, заявившего, что «Государство – это я». Непропорциональная реакция Трампа и, возможно, намеренно неверное истолкование протеста футболистов, показывают человека, подсознательно требующего к себе такого же уважения и почтения, как и к национальному флагу. Его предсказуемой реакцией стало обвинение игроков – не в протесте против политического насилия, а в антипатриотизме, который якобы привел к упадку рейтингов NFL.

Обвиняя мятежников из NFL в отсутствии патриотизма, Трамп применяет такую же тактику проекции возмездия, которой он пользуется, когда говорит о «мошеннице Хиллари». Его обвинения искажают смысл поступка футболистов, отделив его от протеста против жестокой расистской политики и направив на себя как на воплощение американского флага. Его пренебрежительное отношение призвано отвлекать внимание, но вместо этого подтверждает его вину.

Обвинение – это подсознательная исповедь. Трамп обвиняет других, пытаясь отвергать стороны своей собственной личности. К примеру, хотя факт его сговора с Россией не был подтвержден, его отказ признать и осудить вмешательство России в выборы 2016 года выдает его антипатриотизм или государственную измену. Именно поэтому демократы отказались встать и аплодировать во время его президентского обращения к нации в 2018 году.

Привычка Трампа винить других формирует модель его поведения в будущем. Когда будучи кандидатом от республиканской партии он обвинял Хиллари Клинтон в возможном раскрытии государственной тайны, то обозначал свои будущие отношения с Россией; когда упрекал Обаму и других бывших президентов в заключении невыгодных сделок, то предсказывает собственные плохие сделки.

К несчастью, пафос нарциссизма и всемогущества, с которым Трамп распространяет вину на окружающих, обещает новые сомнительные сделки в будущем. Из-за своей потребности избегать ощущения уязвимости, Трамп легко поддается чужому психологическому влиянию и манипулированию. Он всегда должен быть прав и боится показаться неуверенным в себе, поэтому не думает о деталях и не подозревает, что им манипулируют. Он так стремится избежать уязвимости или видимой слабости, что наносит ответный удар, не взвешивая последствий. В таком положении ему сложно вести переговоры в трезвой и обдуманной манере, как это делал Обама, и противостоять манипуляциям иностранной державы, пытающейся вмешаться в наши выборы или демократические процессы.

Самая крупная сделка Трампа на сегодняшний день может оказаться самой неудачной для него. Это сделка, заключенная с избирателями, которые выбрали его своим президентом. Еще до окончания первого года президентства было ясно, что он не справляется со своими обязанностями. К примеру, он отказался защищать страну от угрозы для демократии со стороны России. Он обрушил свои деструктивные устремления на граждан, которые проголосовали за него, поставив под угрозу их систему здравоохранения и лишив средний класс обещанных налоговых послаблений. Вместо этого он передал огромные богатства, принадлежавшие большинству американцев, крошечной доле населения, составляющей менее одного процента.

Этим он спровоцировал раскол как среди членов своей администрации, так и среди нации в целом, что само по себе выглядит отражением деструктивных импульсов. Разобщение – это способ защиты для людей с серьезными проблемами самооценки. Человек, сеющий распри, не обладает внутренней целостностью. Таковы конфликтующие аспекты личности Трампа, который боится своего отца и восстает против него, но при этом отождествляется с ним и подражает ему. Президент Трамп вынужден проецировать вовне свой бесконечный внутренний конфликт, распространяя тревогу и, в конечном счете, разобщая других людей. Зачинщик раздоров сам находится в плену своего внутреннего раскола и испытывает потребность выплеснуть отчаяние наружу, продолжая жить в атмосфере конфликтов. Он настолько зависит от своих деструктивных побуждений, что не допускает возможности ликвидировать свой внутренний раскол, так как это заставило бы его встретиться лицом к лицу с собственной деструктивностью. Желание разобщать – это желание противостоять целостности, сначала внутренне и потом физически.

Таким образом, подсознательное стремление к разобщенности распространяется в гораздо более широких масштабах. Трамп вынужден скрывать от себя отсутствие внутренней целостности, нападая на целостность и сплоченность других людей и разрушая связи между ними, поскольку у него самого нет прочных внутренних связей. Отсутствие связного представления о собственной личности вызывает у него тревогу и зависть к окружающим; когда он настраивает одну группу сторонников против другой, это приносит ему облегчение. Трампу приходится повторять это снова и снова, и нет признаков, что эта гонка когда-нибудь закончится.

В сущности, деструктивный импульс очень редко остается удовлетворенным надолго. По мере того как деструктивное поведение становится навязчивой привычкой, которую все труднее игнорировать, человеку приходится искать все более масштабные цели. Разрушительные устремления Трампа уже были нацелены на законодательное наследие Обамы. Его неустанную жажду сеять раздоры тоже можно рассматривать как атаку на предшественника; отделяя достижения Обамы от его лозунга о единстве нации, Трамп не контролирует свою агрессивность.

К несчастью, атака на обширное наследие Обамы равнозначна атаке на саму Америку. Потворство Трампа своим деструктивным и раскольническим побуждениям, выросшее из подсознательной потребности уничтожить наследие отца-строителя, возрастает со скоростью, позволяющей предположить, что он старается уничтожить Америку и разделить Соединенные Штаты.

Возможно, разрушение – это всего лишь необходимое предварительное условие для того, чтобы перестроить Америку и снова сделать ее великой. Но, вероятнее всего, Трамп одержим разрушением как конечной целью. Пути такого уничтожения могут включать войну с Северной Кореей или Ираном, растущую уязвимость мирового климата, всеобщую разобщенность, торговые войны и многое другое. Когда деструктивный импульс становится видом одержимости, его наиболее предсказуемая характеристика – эскалация, пока кто-то или что-то не вмешается в этот процесс. Без такого вмешательства люди, их права и государственные учреждения рискуют стать жертвами на пути материального воплощения внутренней борьбы Трампа.