— Друг друга не трогали, да порой совершали совместные рейды, — ответил Бардин. — Недавно вот грабили купца, да поровну разделили трофеи.

Я усмехнулся, прикидывая свои возросшие возможности. Ибо теперь у меня было сразу два варианта действий. Я мог спрятать часть товаров торговца, а мог повысить его долг передо мной. И каждое из этих решений несло в себе свои плюсы и минусы. Впрочем, окончательный выбор я намеревался сделать уже после разговора с купцом, ну а пока следовало уточнить несколько моментов.

— Что-нибудь необычное, помимо серебра и тканей, нашли?

— По две меры драгоценных материалов, серы, кристаллов, самоцветов и ртути, золото три тысячи, артефакты, но главное мы нашли пленников!

Что-то везет мне сегодня на освобождение рабов. Хотя жаловаться на это я точно не собираюсь.

— Кто?

— В большинстве своем девушки разных рас, — хмуро ответил Бардин. — Гномы, люди, есть даже несколько эльфиек. Но еще имеются пленники-мужчины, и они также относятся к людям.

А вот это уже интересней. Кого же захватили разбойники? Полагаю, именно это и нужно выяснить в первую очередь.

— Освобожденным девушкам предложи отправиться с нами, тем, кто откажется, выдели провизию на три дня. Никого силой не держи. И покажи, где располагаются пленники-мужчины.

Бардин коротко кивнул и направился выполнять поручение, выделив мне каз для сопровождения. И такое его решение вызвало во мне искреннюю радость, ведь оно говорило о том, что гном начинает думать своей головой, превращаясь из исполнительного подчиненного в инициативного командира. Благодаря этому я мог доверять ему более сложные поручения, в том числе и общение с бывшими пленницами.

Что же касается мужчин, то их было всего трое и хватило одного взгляда, чтобы понять, кем они являлись. Крепкие, сухощавые фигуры, бритые головы, внимательные глаза в которых отсутствовал страх, лишь безбашенная удаль, ухмылки на лицах, выражавшие то ли презрение к окружающим, то ли к самой смерти. Ошибиться здесь было невозможно — передо мной оказались викинги.

— И как же вшивые разбойники смогли вас поймать, морские волки? — спросил я у того из людей, что вел себя наиболее раскованно.

— Трусливые твари напали на нас внезапно, когда мы шли набирать воды, — ответил тот, сплюнув в знак презрения.

— Вы презираете врага за внезапность атаки? — с усмешкой спросил я. — И это вы, викинги?

— Мы их презираем за то, что они дрались как бараны и столь же бестолково напали, — ответил тот.

Обстановка между нами накалилась, но мне не требовалась ссора, а потому я легко согласился:

— Действительно, дрались они плохо. Я сам перебил десятка два противников, а еще десяток они покрошили, пока сражались друг с другом.

— Косорукие сухопутные крысы, — подвел итог человек.

Это можно было бы принять за оскорбление, но я попросту не обратил внимание на данные слова. Ибо наглость шла впереди викингов, и стоило смотреть на их дела, а не следить за языками. А еще я очень хорошо знал, что этот народ весьма практичен и с ним можно договориться. В особенности будучи гномом.

— Хотите свободы? — спросил я и сразу озвучил иную альтернативу. — Или может желаете умереть от рук того, кто с вами даже не сражался? Боюсь, в этом случае Валгалла вам не грозит.