— Людей называют в честь умерших родственников, так все делают, но в честь сестры? Это все равно как если бы у тебя украли твою собственную личность.

— Но ведь ее так и не окрестили. А это имя было важно для родителей, оно присутствовало в родне у каждого из них. Они верили, что я смогу залечить рану. Так сказали доктора, и так говорили все.

— Разве не время лечит раны?

— Родители развелись, когда мне было пять. Спустя семь лет после ее смерти. Горе по ней сплотило их, а вот радости оказалось недостаточно. Меня оказалось недостаточно. Я не сумела удержать их вместе.

— Ты была ребенком, что ты могла сделать?

Мне пришлось наклониться вперед, чтобы мир вокруг перестал кружиться у меня перед глазами. Его рука крепче обхватила меня за спину, я извернулась и беззастенчиво поцеловала его.

Поль оплатил счет.

— Пошли, нам пора в номер.

Мы были ужасно пьяны, поэтому вышло не слишком хорошо. Необузданно, но чересчур стремительно. Потом он осторожно повалил меня на кровать, чтобы расцепить объятия, а сам встал с постели и повернулся ко мне спиной — его голый силуэт в окне.

— Что такое?

— Ты ведь не собираешься вернуться домой и развестись?

Я резко села. Задыхаясь. Обернула простыню вокруг себя.

— Нет…

— Просто прямо сейчас я не готов к чему-то подобному. В моей жизни нет места для близких отношений, и я хочу, чтобы ты знала об этом.

— Зачем ты поднял эту тему? Я не говорила, что собираюсь разводиться. При чем здесь близкие отношения? В конце концов, это же ты хотел со мной увидеться.

— А ты не хотела?

Он обернулся и посмотрел на меня. Позади него — настежь распахнутое окно, время далеко за полночь. Сочащийся влагой воздух, выхлопы машин, предчувствие дождя. Мне надо спать, завтра рано уезжать. В девять открывается «Икеа».

— Конечно же, хотела, — ответила я. — Я скучала по тебе, но это не значит, что между нами что-то изменилось. — Мне пришлось встать и подойти к нему, обхватить руками. Он высвободился из моих объятий.

— Ты не права. Все изменилось. Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Ты и я, мы уже не те, что были, когда впервые встретились. Мне нравилось, когда ты притворялась.

— Что ты имеешь в виду?