Книги
Томек ищет снежного человека
Теперь боцман в свою очередь вывалил огромный язык, что сидевшие на крышах жители восприняли с видом большого удовольствия.
В приподнятом настроении путешественники отправились в дальнейший путь. По дороге им часто встречались каменные валы, доходившие иногда до ста метров длины, насыпанные благочестивыми буддийскими путешественниками из обломков камней, песка и глины. Наверху лежали плоские камни с выбитыми на них письменами. Эти валы, подобно каменным столбам, украшенным барельефами и надписями, ставятся для того, чтобы указать Будде дорогу в святую Лхасу, когда он снова сойдет на землю.
Около одного из таких памятников необыкновенного благочестия путешественники заметили огромное изваяние Будды, вырубленное прямо в скале тридцатиметровой высоты.
Теперь караван шел через высокие крутые горы, снова лишь в шаге от бездонных пропастей. Днем путешественники страдали от несносной жары, ночью – от пронизывающего холода. Им приходилось часто выезжать задолго до рассвета, чтобы большую часть пути пройти до того, как солнце растопит замерзший за ночь толстый снежный наст. Разреженный воздух затруднял дыхание и вызывал оптические обманы. Благодаря этому далекие предметы казались очень близкими.
Спустя одиннадцать дней опасного, изнурительного путешествия они добрались до монастыря в Спитуке и оттуда, вдоль каньона Инда, направились на восток. Теперь перед ними простиралась обширная песчаная пустыня. На краю ее высились башни замка раджи Ладакха, а несколько выше его находился монастырь Саспул.
XII
Монастырь в Кими
Путешественники приближались к Леху, центру Ладакха. Им уже больше не приходилось погонять измученных лошадей. Увидев дома, лошади вытягивали шеи и мотали головами, словно хотели стряхнуть с себя пыль пустыни, ржали и сами ускоряли шаг. Путешественники тоже с радостью подъезжали к шумному городу, расположенному у подножия горного массива. Столица древних царей Ладакха и монастырь уже различались совсем ясно. Отдельные этажи дворца сужались кверху. На плоских крышах находилось множество людей. Прикрыв от солнца ладонью глаза, боцман сказал:
– Ах, чтоб их кит проглотил! В городе происходит что-то необыкновенное. Я вижу толпы людей на крышах домов. Они смотрят вниз, на улицу.
– Вы правы, я тоже это заметил, – согласился Томек.
В этот момент над городом раздался мощный крик толпы.
– Что же там происходит, черт возьми? – спросил боцман. – Может быть, революция?
Они остановили лошадей, подождали остальных путешественников, и Томек воскликнул:
– На крышах домов полно народа и слышны крики. Мы стараемся догадаться, что это значит.
– Наверное, жители Леха наблюдают за игрой в поло[107], которая проходит на базарной площади, – сообщил пандит Давасарман и после минутного молчания добавил: – Конечно, если я не ошибаюсь, то сейчас, вероятно, одна из дружин забила гол. Вы слышите оркестр? Всякий гол здесь встречают музыкой.
Со стороны города доносились звуки труб и барабанов. Вскоре караван подошел к широко открытым воротам в стенах, окружающих город, и въехал на торговую улицу, обсаженную высокими тополями. По-видимому, в обычные дни здесь шла оживленная торговля, но теперь все лавки были закрыты, потому что посередине широкой площади восемь ловких наездников гоняли мяч, за которым следила толпа. Вокруг было множество людей. Они стояли вдоль домов, выглядывали из окон, смотрели с крыш. Среди зрителей преобладали ладакхи, но были и индийцы, кашмирцы, тибетцы и даже купцы из далекого Китайского Туркестана. Городские жительницы отличались своими нарядами от очень полных крестьянок, одетых в длинные грубошерстные платья и бараньи тулупы.
Караван остановился на краю базара позади веселящейся толпы.
– Нам, вероятно, придется здесь подождать, пока закончится игра, – обратился Вильмовский к пандиту Давасарману. – Где вы думаете разыскать Смугу?
– Об этом мы узнаем от английского резидента, но раньше надо разместить в караван-сарае наших людей. Все они до крайности измучены, – ответил переводчик.
– А отсюда далеко до караван-сарая?