На этот раз Цзинь Фу стал Главным директором работ по укреплению Хуанхэ и по содержанию Императорского канала, разумеется, что он взял с собой и Чэнь Хуана. У Чэнь Хуана появилась возможность применить свои способности — он чрезвычайно увлекался делами регулирования рек. Они оба осматривали реки, измеряли рельефы местности и параметры воды, знакомились с материалами и обсуждали методы работы. Чэнь Хуан был знатоком, и Цзин Фу также не был профаном, они вместе тщательно изучали методы регулировки рек. В конце концов, они предложили ряд методов, таких как отвод наносов в низменные места для создания сельскохозяйственных угодий, срезка русел для строительства плотин. Совместное управление реками Хуайхэ, Великим каналом и Хуанхэ и так далее, а также направили большое количество рабочих-мигрантов для интенсификации строительных работ. Через несколько лет таких работ Хуанхэ и Хуайхэ действительно больше не разливались и стали спокойнее.

Император Канси уже давно раздумывал над тем, чтобы взглянуть на Хуанхэ и попутно навестить Цзинь Фу. Однако как раз тогда он получил новости с Северного Китая, которые безмерно его рассердили. Оказывается, в то время Россия желала неустанно расширяться на восток, она отрядила войска, которые перешли через Внешний Хинган и заняли Албазино и другие территории, а также продолжали продвигаться вперед по рекам Хэйлунцзян и Сунхуацзян. Эти территории были местами происхождения маньчжуров, как же династия Цин сможет уступить их русским? Император Канси направил людей для переговоров с Россией, приказывая им уйти. Русский царь был безрассудным и деспотичным, он не желал отступать. Император Канси разъярился и решил сначала поехать на северо-восток. В 1682 году он прибыл в Цзилинь, с корабля на реке Сунхуацзян он проверил охрану границ и решил силой оружия возвратить утраченную территорию. Он сказал своим подчиненным: «Не милостью — так кнутом! Если действительно не договоримся, будем сражаться, чтобы прогнать их!».

Через какое-то время после возвращения в Пекин, император Канси отправился в уезд Таньчэн (на юге провинции Шаньдун). Цзинь Фу сопровождал его, чтобы осмотреть инженерные работы на Хуанхэ и Хуайхэ, и попутно все объяснял. Император был очень доволен услышанным, а затем расспросил местных стариков и студентов, которые сообщили ему, что Цзинь Фу ловко регулирует реку, а также является честным и неподкупным чиновником. Император Канси сказал Цзинь Фу: «Ты преданно работаешь, люди хвалят тебя, поэтому я спокоен». Цзинь Фу сказал: «Это все ваше благословение, меня нельзя считать важным». Император Канси спросил его: «В твоем окружении непременно есть способные люди, которые поддерживают тебя?». Цзинь Фу сказал: «Разумеется! Если бы не он, я бы сам не справился с реками». И тогда он рассказал о заслугах Чэнь Хуана. Император Канси кивнул головой и сказал: «Таких талантливых людей, как Чэнь Хуан, сложно найти. Ему также следует дать почетную обязанность». Его тут же назначили помощником секретаря министерства (приравнивается к должности помощника), должность принадлежала к пятому классу чиновников — небольшая, но и немалая. Осмотрев Хуанхэ, император Канси направился в Сучжоу и Цзяннин, а затем вернулся в Пекин. Вскоре он получил хорошие новости с северо-востока: цинская армия разбила российскую армию и вернула Албазино. У России не было иного выбора, кроме как согласиться на проведение переговоров о линии границы на восточном участке двух стран. Представителем России был Головин, император решил отправить Сонготу в качестве представителя. Шурин императора Тун Гоган, полководец Сабсу и другие также участвовали в переговорах. Император был занят этой дипломатической деятельностью и не ожидал, что на Хуанхэ опять произойдет инцидент.

Оказалось, что когда император Канси в последний раз осматривал Хуанхэ, он между прочим упомянул, что эстуарий можно было бы расширить, чтобы река могла сразу же впадать в море. Но Цзинь Фу считал, что это было плохой идеей, поэтому не поддержал этот разговор. Об этом узнал эмиссар юстиции провинции Аньхой Юй Чэнлун и сказал: «Цзинь Фу не умеет регулировать реки, слишком уж медленно, нужно срочно прочистить устье реки». Это был не тот честный и неподкупный чиновник Юй Чэнлун, о котором мы говорили ранее. Два Юй Чэнлуна жили в ту же эпоху и в том же месте служили чиновниками, кроме того, были хорошо между собой знакомы. Для того, чтобы различать их, будем называть их «первый» и «второй». Первого Юй Чэнлуна уже не было в живых, а второй Юй Чэнлун хотел выслужиться, поэтому бросил вызов Цзинь Фу, говоря, что его методы работы ошибочны. Цзинь Фу был откровенным и искренним, ему было все равно, что идея принадлежала императору, он был решительно против. Он сказал: «Поверхность устья реки на пять чи ниже моря, если открыть устье, то может случиться прилив морской воды, это очень опасно! Этого ни в коем случае нельзя делать!». Второй Юй Чэнлун не соглашался и говорил, что дноуглубительными работами и созданием сельскохозяйственных угодий Цзинь Фу губит людские и материальные ресурсы. Несколько придворных чинов также подливали масла в огонь, говоря, что Цзинь Фу не умеет регулировать реки и тратит много денег — он должен быть приговорен к наказанию! Кроме того, они говорили, что Цзинь Фу такой жесткий и непреклонный из-за подстрекательства Чэнь Хуана. Цзинь Фу злился и спорил с ними, обе стороны полностью разругались.

Хотя император Канси доверял Цзинь Фу, однако услышав, что тот раскритиковал его идею, не слишком обрадовался. Он сказал Цзинь Фу: «Ты уверен, что в вопросе регулировки рек не произойдет никакой ошибки? Это важное дело для экономики страны и жизни народа. Не думай, что только ты можешь быть прав!». И он снял Цзинь Фу с должности. Чэнь Хуану не повезло еще больше — его арестовали для допроса. Чэнь Хуану было так обидно! У него на душе было слишком тяжело, и он вскоре умер от болезни. Цзинь Фу решительно не признавал свои ошибки, он сказал императору Канси: «Не имеет значения, буду я чиновником или нет, если Вы можете найти свободное время, чтобы поехать и еще раз все осмотреть, то так будет лучше всего».

В конце концов, император Канси был благоразумен, и, услышав это, послал людей для тайного расследования. Только тогда он разобрался, что второй Юй Чэньлун и другие были неправы. Весной 1689 года он нашел время, чтобы второй раз поехать на строительную площадку регулировки рек на юге. В этот раз раскрылась вся правда: построенная Цзинь Фу плотина была очень крепкой, а поток речной воды был плавным. Расспросили простой народ — они твердили о достоинствах Цзинь Фу. Император Канси решил все-таки использовать порядок и систему регулировки рек Цзинь Фу.

Вернувшись в Пекин, император Канси занялся переговорами с Россией. Летом того года переговоры начались в Нерчинске. Представитель России Головин был неуступчивым, говоря, что граница должна проходить по реке Хэйлунцзян, а Цзянбэй должен отойти России. Сонготу предоставил исторические и реальные основания и, превозмогая душевные муки, сказал им: «Участок на восток от озера Байкал уже с давних пор находится под юрисдикцией Китая, население платит нам налоги, как же он вдруг стал вашим?». Обе стороны уперлись и стояли на своем. В это время император Канси получил доклад о том, что между разными частями Монголии были распри, а некоторые из них еще и вступали в сговор с Россией. Он переживал, что если затянуть переговоры, то могут возникнуть непредвиденные события, поэтому дал указание пойти на уступки. В конце концов, представитель Китая предложил считать Внешний Хинган границей, и Россия согласилась. Таким образом осенью 1689 года обе стороны подписали «Нерчинский договор». Хотя Китай уступил некоторые территории, но на северо-восточной границе стало намного спокойнее.

Когда император Канси высвободил время, он начал разбираться с беспорядками на северо-западной пограничной территории. В то время Монголия была разделена на три большие части: юг пустыни Гоби, север пустыни Гоби и запад пустыни Гоби. Монголия в западной части пустыни Гоби называлась Монголией ойратов, которая включала в себя четыре части, где проживали джунгары, хошоты, торгоуты и дербеты. Они занимались кочевым скотоводством к северу от горы Тянь-Шань Западного края и к востоку от озера Балхаш. Влияние джунгаров было самым большим, они постоянно притесняли другие народности, пытаясь вытеснить их. Торгоуты не могли с ними справиться, а потому переместились на запад — в регион реки Волги. В этот раз бед натворил Галдан — глава джунгаров. Сначала он убил своего дядю и тестя, захватив верховную власть, а потом послал войска в поход, чтобы они по всем направлениям безрассудно дрались. Он не только нанес поражение хошотам, но еще и напал на Монголию северной пустыни Гоби, захватив большую часть территории. Очевидно, что Галдан хотел единолично захватить западную и северную часть пустыни Гоби, по этому поводу он даже просил помощи у России. Россия предоставила ему множество огнестрельного оружия и боеприпасов, а также направила людей на север пустыни Гоби, чтобы захватить территорию.

Монголия северной части пустыни Гоби также называлась территорией халха-монголов и разделялась в то время на четыре части: Тушэту-хан, Засагту-хан, Сэцэн-хан и Сайн-нойон-хан. Их сначала раздирали междоусобицы, а затем они начали давать отпор российской армии. Они не были готовы к нападению Галдана, поэтому потерпели поражение, и им только осталось бежать в южную часть пустыни Гоби. Галдан отправился в погоню и проследовал до Улан-Бутуна (к югу от территории проживания племени кэшикэтэн во Внутренней Монголии). Национальности халха оставалось только попросить помощи у императорского двора. Император Канси послал людей для примирения, но Галдан ничего и слышать не хотел и вступил в бой с цинской армией. Улан-Бутун находился всего в 350 километрах от Пекина, и мятежные войска быстро прибыли. Император Канси издал приказ дать отпор. Так началась война, которая должна была подавить бунт.

Летом 1690 года император Канси лично возглавил многочисленную армию и вышел за пределы Губэйкоу и Сифэнкоу и прибыл в Улан-Бутун. Галдану пришла в голову такая идея: он приказал подчиненным связать более десяти тысяч верблюдов и уложить их на земле, на спины взвалить ящики и накрыть все мокрым войлоком. Расположенные в ряд, они казались живой стеной, — «верблюжий город». Воины спрятались в этом верблюжьем городе и начали стрелять из оружия и луков. Цинская армия не обратила внимания на этот трюк и начала стрелять по верблюжьему городу из пушек. В конце концов, много верблюдов погибло, а мятежные войска были разбиты, и они наперебой обратились в бегство. Галдану осталось только отправить посланников с предложением мира, сказав, что он выполнит приказ императорского двора об отступлении и больше никогда не будет притеснять национальность халха. Главнокомандующий цинской армии Фу Цюань поверил и отпустил Галдана с его армией. Кто бы мог подумать, что Галдан остановится на полпути своего отступления, пополнит снабжение, а затем вернется, чтобы продолжить бой.

Император Канси сказал полководцам: «По-видимому, если Галдана не убрать, то на границе мира не будет. Рано или поздно его все равно надо будет убрать». Для умиротворения границы он неоднократно производил инспекторский осмотр в Монголии. Самым оживленным был 1691 год. После большой победы в Улан-Бутуне император Канси прибыл к озеру Долон-Нур (уезд Долон-Нур во Внутренней Монголии) и собрал всех вождей из Монголии в южной и северной частях пустыни Гоби. После убеждений императора вожди все части Халха-Монголии объявили о примирении и установили различные системы. После собрания также состоялась церемония военного парада. Таким образом, Монголия Южной Гоби и Северной Гоби утихомирились и могли единодушно противостоять Галдану.

Вернувшись в Пекин, император Канси мимоходом спросил о делах регулирования рек. Зная, что там есть проблемы, он приказал Цзинь Фу снова стать Главным директором работ по укреплению Хуанхэ и по содержанию Императорского канала. Цзинь Фу доложил: «Я уже стар и болен, пусть этим делом все-таки другие занимаются». Император Канси не согласился, и больному Цзинь Фу осталось только принять должность. Он хотел как можно скорее оправдать Чэнь Хуана, поэтому написал доклад, в котором говорил о больших заслугах Чэнь Хуана и о том, что нужно восстановить его славу. Император Канси отправил людей для вторичной проверки. Цзинь Фу прослужил только больше полугода, как вдруг умер от тяжелой болезни. После его смерти никто не занимался делом Чэнь Хуана. К счастью, все написанные Чэнь Хуаном книги о регулировании рек сохранились, а о его успехах и достижениях помнят потомки! Когда император Канси узнал, что Цзинь Фу умер, то начал беспрерывно вздыхать. Как и первого Юй Чэнлуну, он наградил Цзинь посмертным титулом попечителя наследника престола. Второй Юй Чэнлун продолжил руководить регулированием рек и действовал в соответствии с методами Цзинь Фу. А император Канси опять занялся Галданом.

Император Канси производит инспекторский осмотр Монголии Южной и Северной Гоби и проводит церемонию военного парада

В 1696 году император Канси второй раз лично повел войска в поход, разделив армию на три направления, чтобы дать отпор мятежным войскам. Он пошел по центральному пути, военачальник Сабсу отправился по восточному пути, полководцы Фэй Янгу и Сунь Сыкэ — по западному. Увидев, что по центральному пути идет император, Галдан не решился ввязаться в бой, он снялся с лагеря и убежал. Он не предполагал, что путь ему преградит армия западного направления. Бой между двумя сторонами разразился в Дзун-Моде (к юго-востоку от Улан-Батора в Монголии). Битва была ожесточенной! Проще говоря, цинская армия одержала совершенную победу, и главные силы мятежных войск были уничтожены. Галдан обратился в бегство вместе с несколькими сопровождающими, многие подчиненные также разбежались. Император Канси послал людей, чтобы склонить их к капитуляции, но Галдан все равно не повиновался.

На следующий год император Канси в третий раз лично повел войска в поход в Нинся за пределы горного хребта Хэланьшань с целью преследования. В то время у Галдана осталось всего несколько сотен человек, у них не было провизии, поэтому они даже убивали своих лошадей, чтобы не умереть с голоду. Он хотел обратиться к покровительству России, но Россия не согласилась. Добежав до местности Ачаамутатай в Северной Гоби, ему оставалось только выпить яд (некоторые говорят, что он был убит), его племянник Цэван-Рабдан передал его прах цинской армии.

Третий военный поход против Галдана, возглавляемый императором Канси, наконец-то принес мир северной границе. После этого он четвертый раз поехал с инспекционной поездкой на юг, чтобы проверить регулировку рек. За десятки лет этот император не знал покоя и никогда толком не отдыхал, он только неустанно везде носился и решал государственные дела, что получалось у него превосходно. Но на склоне лет его здоровье уже не было таким крепким, а его сыновья вызвали много неприятностей, и в связи с этим у него появилась страшная болезненная подозрительность.

Борьба между наследниками престола

У императора Канси было 35 сыновей и 20 дочерей. Среди них было много тех, кто умер в раннем возрасте, впоследствии осталось 24 сына. И если он желал назначить наследника престола, то ему следовало выбирать из этих сыновей. Кого же выбрать? Император Канси был ортодоксальным, он считал, что назначить преемником следует старшего сына главной жены. Второго по старшинству ребенка Иньжэна родила императрица, поэтому его утвердили в качестве преемника. В то время Иньжэну было два года, и он стал наследником престола. Император Канси приложил много усилий, чтобы воспитать сына. Он пригласил сыну самых лучших учителей, он мечтал о том, чтобы превратить сына в свою копию. Вначале Иньжэн был довольно прилежным, у него были хорошие успехи и в письме, и в боевых искусствах. Когда он подрос, император Канси звал его вместе решать государственные дела, и его сын был чрезвычайно старательным и прилежным. Но в дальнейшем он изменился. Иньжэн считал, что рано или поздно он все равно станет императором, а потому держался высокомерно, кричал на министров и других сыновей императора, постоянно читал им нотации в присутствии императора, кроме того, еще и любил драться. Свои права он приравнивал к императорским, а иногда даже ставил их еще выше, не зная, что они должны быть ниже, чем у императора. Хуже всего было то, что он любил создавать окружение и культивировать среди министров свою мощь и влияние, то есть сколачивал группы во имя достижения своекорыстных целей. Этого император Канси не мог стерпеть.

Императору Канси надоело, что сыновья перетягивали на свою сторону придворные чины, чтобы возвысить себя. Он видел, что Иньжэн так поступал, и ему было грустно, но он терпел. В одно мгновение пролетело больше тридцати лет, и из-за одного происшествия его терпение лопнуло. Однажды он выехал в инспекционную поездку и приказал Иньжэну сопровождать его. В результате он обнаружил, что каждую ночь Иньжэн приходит к жилищу отца, делает щелку в палатке и тайком наблюдает за ним. Узнав об этом, император Канси начал подозревать, что сын хочет его тайно убить. Он был в гневе! На полпути домой он публично заявил, что разжаловал наследника престола Иньжэна. Это была не единственная причина, их был целый список, но их необязательно детально разъяснять. С тех пор стало оживленно! От сильного потрясения Иньжэн заболел, а другие сыновья императора чуть не сошли с ума от радости. Почему же? Потому что только Иньжэн был сыном императрицы, все остальные были сыновьями императорских наложниц, поэтому их условия были одинаковыми. Если Иньжэн не мог стать императором, тогда шанс был у каждого. Тогда они начали проявлять активность, они угождали и втирались в милость, а кроме того, обращались за помощью к министрам, цель — стать наследником престола.

Больше всех волновался старший сын Иньши. Он так думал: Иньжэн был разжалован, теперь я — старший, если будут опять выбирать наследника престола, то теперь это должен быть я. Кроме того, на протяжении этих лет отец-император часто просил его помочь с важными делами и даже пожаловал титул цзюньвана[7], на этот раз трон никуда от него не денется. Он никак не ожидал, что император Канси скажет при всех: «Я велел Иньши помогать, но я не собираюсь делать его наследником престола. Его характер и задатки не годятся». Иньши пал духом, но потом подумал: «Восьмой брат Иньсы самый способный, его также вырастила моя мать, и мы в хороших отношениях. Если его протолкнуть вперед, то тогда у меня появится покровитель». Он сказал императору Канси: «Как-то по лицу Иньсы нагадали, что у него в судьбе будет большая удача! Иньжэн на самом деле слишком плох, его нужно устранить, Вам даже не нужно самому браться за это дело». Услышав это, император Канси стал угрюмым. И хотя он разжаловал Иньжэна, но был решительно против братоубийства.