– Как тебя зовут? Ты откуда?

– Оксана, – еле слышно прохрипела девушка. – Из Курска, «остарбайтерин».

Через мгновение в её уши сладким мёдом влились слова, сказанные на РУССКОМ:

– Девчонка, родная, он тебя не убьёт. Но прошу – помоги нам, иначе не справимся.

Кристиан Фейербах со вкусом подготовился к последнему гону. Защищавший от дождя маскировочный плащ, непромокаемые сапоги и тридцать патронов к снайперской винтовке (чтобы уж наверняка). Охотился без маски – надоело, оставил на квартире у Мэддока, всё равно его настоящее лицо никто не знает. Территория травли сегодня небольшая, и бег за дичью долго не продлится. Он уже загнал её почти к линии фронта. Как хорошо заранее знать историю. Сегодня ночью командующий гарнизоном Берлина, глава Генштаба сухопутных войск рейха генерал Ганс Кребс приехал в ставку русских с белым флагом и от имени нового рейхсканцлера Геббельса (Гитлер уже почти сутки как мёртв) попросил о перемирии. Русские ответили: прекращения огня не будет, только безоговорочная капитуляция. Однако 1 мая с 6 утра до 10.15 настанет короткая передышка – советская сторона ждёт ответа Геббельса, после чего возобновляет бомбардировку Берлина. Затем начнётся хаос и распад фронта – на отдельных участках вермахт пойдёт сдаваться целыми дивизиями, а бригаденфюрер СС Монке вместе со своей боевой группой в две тысячи эсэсовцев попытается вырваться из окружения. У Кристиана для охоты есть целых четыре с лишним часа. Он завершает подборку и возвращается с последней головой в Цюрих 25 сентября 2018 года. Правда, сперва нужно будет выкурить эту парочку с виллы и забрать коллекцию (он переживает, конечно, за её сохранность, но вряд ли захватчики уничтожили головы). Сидя на квартире у Мэддока (особь была прикована наручниками и запугана до нужной степени), он спокойно и тщательно, без суеты обдумал доступные варианты. В тайнике Брайана остались две маски, британская и американская военная форма, гражданская одежда, сшитая из английской ткани. После капитуляции Берлина он вполне может выдать себя за представителя военной полиции или журналиста. Да и маски вряд ли пригодятся – преследователи ведь не знают его реальную внешность, а это огромный плюс: по окончании боёв он приедет на виллу… и разберётся с ситуацией на месте. Знай он русский язык на уровне английского, всё бы значительно упростилось… но куда там. А может, лучше ещё подождать. В июле Тиргартен вообще перейдёт в британский сектор Берлина, и это снимет массу проблем. В английском мундире и с английским языком, с качественными документами, Кристиан выйдет сухим из воды. Он зря волнуется. 2 мая немец отправится в плен, а русского наверняка арестуют, парень, следует думать, самовольно оставил позицию на фронте. Кристиан без шума зайдёт, заберёт коллекцию, спустится в тайную комнату…

Хотя нет, вовсе не зря.

Он до сих пор невредим именно потому, что излишне предусмотрителен. Осторожность никогда не бывает ненужной. Он обыграет этих животных, как и всех предыдущих. О боже, грозный следователь разыскивает убийцу, какой кошмар, дрожу от ужаса. В Кливленде его поимкой занималась спецбригада ФБР. Куда круче, профессиональнее, лучше обученная. С криминалистами и докторами. И он играючи ускользнул от них.

…Кристиан движется вперёд среди деревьев, целясь из «снайперки», аккуратно пригибается. Дичь не должна заметить охотника. Очень жаль, но придётся сначала обездвижить её, ранив в ногу, а потом уже перерезать горло. Не слишком-то честно, Фейербах это признаёт… Но сделайте, пожалуйста, скидку на обстоятельства. Совсем рядом проходит линия фронта, и дичь может наскочить на солдат той или другой армии. Скорее всего, не разобравшись, её пристрелят, а это досадно – как тогда забрать голову? Правильно он сделал, решив присматриваться к особям и сортировать их задолго до охоты. Хватать что-то с бухты-барахты – не лучший вариант. Вон, ни одна голова из Флоренции не подошла – правда, он не особенно старался. Иногда охотник наслаждается первобытным чувством убийства, а на трофеи ему в принципе плевать.

– Помогите-е-е! Умоляю! Помогите-е-е!

О, совсем рядом. Она уже не просто кричит, истерично визжит – в полнейшей панике. Резвая особь, хотя убежала недалеко. Кристиан с удовольствием погонял бы её по парку пару часов, но, увы, и Тиргартен больше не тот (выгорел, куча деревьев повалена), и небезопасно. Особь, скорее всего, у ручья с беседкой, где когда-то отдыхали во время охоты курфюрсты Пруссии. Обессилела. Хм, он ожидал от этого животного большего.

– Господи! Кто-нибудь! Я ногу подвернула! На помо-о-ощь!

Фейербах самодовольно улыбнулся. Да, вот почему он предпочитает дичь чуть постарше. Думал, раз славянка, тут и сильная воля, и любовь к жизни, и выносливость. Куда там. О’кей, по крайней мере, он получил хороший охотничий опыт. Не стоит придираться – славянка всё равно показала себя лучше западных европеек. Немецкая ровесница свалилась бы в рыданиях ещё на поляне, не добежав до леса. Калеку даже подстреливать не придётся. Любимый, классический вариант – только лезвие и горло, ничего больше. Кристиан не спеша поднялся во весь рост: скрываться уже незачем. Лес пуст, ни единого солдата. Он шёл уверенно, используя как ориентир непрекращающиеся крики. Остановился, проверил нож за поясом. Отлично. Да, всё как он и думал. Особь в промокшем и порвавшемся платье – прообраз Белль из «Красавицы и Чудовища», диснеевского мультфильма и нового популярного ремейка. Последнее платье из старого театрального реквизита, оставшееся на квартире у Мэддока, – порадовал покойный старина Брайан, так порадовал, устроил сюрприз. Кристиан застыл на мгновение, любуясь зрелищем. Финал охоты – всегда волнующий, незабываемый. Когда ты подкрадываешься к жертве и знаешь – кто-то прямо сейчас умрёт. И этот кто-то – вовсе не ты. Однако некое чувство удерживало его желание опустить винтовку и пойти к дрожащей славянской самке с одним ножом.

Листья кустарника справа от особи слегка колыхнулись.

Обычный человек не обратил бы на такое внимания, но Фейербах был опытным охотником. Он вскинул «снайперку» и не глядя выстрелил в листву. Почти одновременно с отдачей Кристиан ощутил страшную боль в левой ноге. Выронив оружие, он свалился на траву. Из бедра хлестала кровь, армейские брюки тут же промокли. Выругавшись, Дисней потянулся за ножом, однако из зарослей прозвучал второй выстрел, и Фейербах закричал – пуля прошила правую руку повыше локтя. О ноже он уже не помышлял. Лёжа на боку, Кристиан увидел: ветви кустарника раздвинулись, и оттуда вышли двое. «Дьявол и все его грёбаные черти, – в ужасе подумал швейцарец. – Меня поймали на манок – ловушку, когда охотник имитирует зов оленихи с помощью особого устройства. Только тут использовали настоящую олениху. Моя коллекция не будет собрана». Было ясно одно – он ранен, ему нужна медицинская помощь, иначе истечёт кровью. Двое подошли поближе, и он узнал их. Те самые, седой с одним глазом и блондин-шарфюрер, он видел их в Тиргартене, а затем переворачивающими трупы у виллы. Как они выследили? Откуда узнали, что сегодня здесь будет охота? Как смогли пробраться на территорию, со всех сторон окружённую фронтовым кольцом?

– Следователь Вольф Лютвиц, криминальная полиция Берлина, – вежливо представился тот, что постарше, моргая воспалённым от бессонницы глазом. – Искренне приятно полюбоваться на ваше настоящее лицо, господин Дисней. Я искал вас почти месяц.

Вольф глядел на Диснея и не верил себе самому. Он ожидал увидеть монстра из ночных кошмаров, но перед ним лежал худой, спортивного сложения человек лет под пятьдесят, с вытянутым, как у лошади, лицом и бритой головой. Рост – примерно метр семьдесят пять, мускулист, чуть выдающаяся вперёд челюсть, жёлтые, как у кошки, глаза. Встретив такого на улице, в жизни не назовёшь убийцей. Он даже испытал нечто вроде разочарования.

– Мне нужна медицинская помощь, – простонал раненый. – Я Кристиан Фейербах, подданный Швейцарской Конфедерации. Она занимает нейтральное положение в текущей войне. Арестуйте меня, но я требую срочно связаться с посольством моего государства.

Второй человек в чёрной форме зловеще усмехнулся, и это встревожило Кристиана.

Он понимал – даже бронежилет не даёт полную неуязвимость, и с ним в любой момент во время перемещений может случиться что-то фатальное. Главное – его не убили сразу. Он спокойно объяснит, что не подлежит суду по местной юрисдикции как человек из будущего, и предложит со всеми доказательствами переместиться вместе с ним в 2018 год. Там, конечно, будет грандиозный скандал и разбирательство. Но суд пройдёт в Швейцарии, под защитой самых лучших адвокатов. В конце концов, если рассуждать логично, его преступления имеют срок давности – он охотился на дичь в глубоком прошлом. Глупо сажать человека в тюрьму за убийство негров в Африке сто лет тому назад. Все уголовные дела давно закрыты, они лишь материалы для исследований историков. С Флоренцией, конечно, сложнее – расследование убийств продолжается и 33 года спустя, но на время суда он, скорее всего, получит домашний арест. Придётся доказать свою невменяемость, это уже забота адвокатов. Пять лет в элитной психлечебнице с мягкими диванами, пиццей и Интернетом, и он снова на свободе по причине излечения. Только вот кровь надо скорее остановить.

– Разумеется, мы должны соблюдать ваши права, – мягко согласился Лютвиц. – Пожалуйста, ответьте мне на один вопрос. Меня любопытство мучает с тех пор, как ваш телохранитель поведал нам одну забавную новость. Вы использовали одно из величайших научных открытий, чтобы гоняться за девушками по лесам и отрезать им головы?