Хорошо еще, сестринский пост представлял собой небольшую конторку с выходом с одной стороны, так что сзади и с одного бока Лару защищали стены. Никто не мог подкрасться к ней неожиданно.
А за книгу Лара взялась, потому что перед этим так активно смотрела развлекательные клипы, что съела всю зарядку на телефоне, и теперь он лежал, прикованный шнуром к розетке. Ну а книга точно не отключится в самый неподходящий момент.
Видимо, романтически-детективная история увлекла Лару гораздо больше, чем она предполагала. Потому что, совершенно случайно вскинув глаза, Лара вздрогнула всем телом от неожиданности, встретившись взглядом с Матреной Саввишной. Старушка стояла прямо перед медсестрой, их разделяла только конторка. Стояла и в упор пялилась на Лару, буквально пожирала глазами. И лицо у Никаноровой было такое жуткое — ничего не выражающее и одновременно хищное.
Сколько времени она так стояла? Как ей удалось настолько бесшумно выйти из своей палаты и добраться до поста?
Едва справившись с собой, Лара попыталась придать голосу строгости, чтобы не выдать страх: «Что случилось, Матрена Саввишна? Вам нужна помощь?»
Никанорова будто ожила. Но совсем не так, как ожидалось: старушка словно проснулась и поняла, зачем она здесь. Да она сумасшедшая! Обыкновенная сумасшедшая.
Только вот из Лариной головы вылетели все советы, как вести себя с умалишенными. А ведь их специально обучали! Единственное, что могла девушка, так это повторять:
— Возвращайтесь в свою палату!
Никанорова начала улыбаться. Неприятная гримаса медленно растягивала морщинистые губы.
По рукам Лары побежали мурашки, будто обдало ледяной водой. И это в летней невыносимой духоте! Девушка внезапно с ужасающей ясностью поняла, что на ней форменная рубашка с короткими рукавами. А халат спокойно себе висит в ординаторской.
Матрена, не отрывая от медсестры взгляда и все так же плотоядно улыбаясь, медленно двинулась вдоль конторки. Только не в сторону своей палаты.
Теперь сестринский пост совсем не выглядел таким защищенным. Напротив, он оказался ловушкой с единственным выходом, к которому сейчас и направлялась жуткая старуха. Надо было во что бы то ни стало опередить ее.
Лара вскочила, запоздало подумав, что хорошо бы схватить что-нибудь подходящее в качестве оружия, и метнулась к проходу.
Старуха уже совсем не выглядела божьим одуванчиком, с которым справится любой взрослый человек. Возможно, это была игра теней, но Никанорова словно выросла на голову и прибавила в плечах.
Игра теней? Какая игра теней, если человек не отбрасывает тени? Как такое вообще возможно?
— Вам нельзя сюда! — уже не стесняясь визгливых нот в своем голосе, громко вскрикнула Лара.
И в этот момент старуха схватила ее за голую руку.
Незащищенную кожу прожгло насквозь, но не огнем, а холодом. До самых костей, будто кислотой. Лара хотела вырваться, но рука, в которую вцепилась страшная бабка, словно лишилась мышц и костей. Так бывает, когда конечность затекает. Надо всего лишь восстановить кровоснабжение. Только сейчас онемение стремительно распространилось на всю руку, потом на плечо, как гангрена. Лара не могла оторвать взгляд от старушечьих глаз — черных, проваленных, бездонных дыр.
Никанорова ела Лару. Жадно пожирала глазами, только не в переносном смысле, а буквально. Чавкала, захлебывалась.