И вдруг внезапно я вспомнила ту самую фразу, которая упорно ускользала от меня после разговора с Айгером. Он сказал: «Ведь она не возвращалась четырнадцать лет, кто о ней думал».

Младший принц – кстати, интересно, младший из скольких братьев? Да неважно, сколько их было, но стать королем ему точно не светило. Юниа не предполагала, что такое возможно, потому что никто не предполагал.

Кажется, я поняла, о чем шла речь…

11.

Конечно, я погорячилась. Потому что на самом деле ничего не понимала. Только предполагала что-то, пытаясь связать разрозненные факты. Как будто обрывки нитей, которые расползались под руками.

Повозка, запряженная парой вороных лошадей, медленно ползла в сторону гор. Она оказалась намного удобнее, чем та, в которой нас с Эйрой везли в суд. Хотя выглядела достаточно убого – как большой сундук на колесах. Что-то подобное я видела на миниатюрах в средневековых датских рукописных книгах. Но катилась повозка мягко и ровно, как роскошный лимузин. Внутри у нее было два удобных сиденья-диванчика друг против друга. Откинувшись на спинку одного, я положила ноги на второе и смотрела через застекленное окошко.

По той картинке, которую нарисовала на доске Герта, у меня сложилось впечатление, что Илара должна быть страной небольшой и бедной. Почему бедной? Да потому, что в ней было всего два города, слишком много гор и лесов и слишком мало земель, пригодных для сельского хозяйства. На самом деле все оказалось совсем не так. Нет, гор действительно хватало, но, как выяснилось, они опоясывали Илару кольцом. Видимо, поэтому не требовалась большая армия: неприступные хребты служили естественной защитой от потенциальных врагов, а перевалы и горные тропы охраняли пограничные отряды.

Кстати, Айгер командовал ими семнадцать лет.

Кстати, давай не будем про Айгера, ладно? Лучше сейчас подумать о чем-то более полезном с практической точки зрения. Для пустых фантазий, Юнна, у тебя впереди много-много ночей. До конца жизни. Разумеется, если не заведешь роман с конюхом, годящимся тебе в сыновья.

Хребты и отроги охраняли Илару не только от врагов, но и от холодных ветров. Климат в стране был теплый, в меру влажный, без резких колебаний температуры. Суровые морозы большую часть года стояли только высоко в горах – в чем я имела возможность убедиться лично. Леса занимали где-то треть территории, остальное – поля, пастбища, деревни и небольшие городки. Крупных действительно было только два: Мергис, столица, и Верто, которые соперничали между собой, как Москва и Петербург. Благоприятный климат, плодородные земли и отсутствие войн способствовали процветанию Илары на протяжении многих столетий.

Обо всем этом во время короткой остановки мне рассказал возничий Иттар – разбойничьего вида мужик с клочковатой рыжей бородой, одетый в длинный бурый кафтан. Я спросила, долго ли ехать до замка, а в ответ получила целую лекцию.

- А ехать еще долго, - в заключение добавил он, забираясь на козлы. – К ночи доберемся до Верто, там остановимся. Оттуда полдня до Южных гор и еще полдня по тропам через перевал. К вечеру будем в замке.

Рядом с ним на козлах сидела, сутулясь, служанка, имя которой я не расслышала, а переспрашивать постеснялась. Бледная худосочная девица, похожая на росток картофеля, куталась в темный дорожный плащ. Мелькнула мысль забрать ее к себе вовнутрь и как следует расспросить, но что-то не вызывала она у меня симпатий, и я решила подождать до замка. Возможно, там найдется кто-то поприятнее.

За повозкой ехали трое всадников – воинов из дворцовой гвардии. Я подумала, что если Айгер действительно не верит в мою потерю памяти, он не слишком осторожен. Кто помешал бы настоящей Юнии снова взяться за свои интриги? Хотя бы уже просто от нечего делать. Ну а что? Вдруг на этот раз повезет? Как знать, может, как раз вот эти гвардейцы были на их с Эйрой стороне, но умудрились не попасть в жернова? Или Айгер вычистил все ростки измены?

До этого мы ехали по достаточно живописной местности, которую я с любопытством разглядывала. Ухоженные поля, стада коров на пастбищах, аккуратные деревенские домики – все радовало глаз. Но потом дорога нырнула в лес, и, кроме стволов деревьев, смотреть было уже не на что. Я задернула синюю занавеску и задумалась.

Зарянка, зарянка…

Версий у меня наклюнулось всего лишь две. Во-первых, зарянка могла быть живым существом или некой нетелесной силой, опасной для принцев. Я не зря занималась фольклором. Когда изучаешь детально сказки и легенды, неважно какого именно народа, невольно начинаешь допускать существование всевозможных магических и мистических сущностей.

Что делает зарянка с принцами, когда откуда-то возвращается в Илару? Убивает? Пожирает? Похищает? Не суть важно, главное – она такое пугало для всей страны, что о ней упоминают в самых туманных выражениях, чтобы не накликать. Не зря Айгер говорил: «Вы все понимаете… надеюсь, вам не надо объяснять».

Но в этой гипотезе было достаточно изъянов. И главный – какое отношение к возвращению зловещей зарянки имеет наше с Эйрой помилование? Айгер запросто мог нас казнить, жениться снова и настрогать десяток принцев про запас. А выходило так, что ему – то есть принцу Барту – нужны были именно мы. Мать и бабушка. Кровные родственницы женского пола. Причем без разницы, кто конкретно. Одна из нас в стране, а вторая, на всякий случай, за пределами, но в определенном месте, откуда при необходимости можно было вернуть. Оставить в Иларе нас обеих Айгер не пожелал, видимо, для подстраховки – чтобы максимально затруднить общение между нами и, следовательно, возможность организовать новый заговор.

Вторая моя версия предполагала болезнь, которой страдают только члены королевской семьи мужского пола. Может быть, что-то генетическое. Но все равно не ясно, чем могут помочь близкие родственницы? Как доноры органов? Ну да, конечно! В мире, где ездят в повозках, моются в тазах, а в качестве обезболивающего используют отвар наркотического мха!