Книги

Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама)

22
18
20
22
24
26
28
30

Несмотря на устоявшуюся репутацию вездесущего агента экстремистского насилия, к 2005 году Аль-Каида совершила только семь самостоятельных террористических атак, при этом каждая из них была осуществлена с участием смертников[120]. В начале 1990-х организационная структура Аль-Каиды лишь оказывала помощь независимым экстремистским группировкам в их подготовке громких террористических операций, таких, как покушение на американских туристов в Адене в 1992 году, вооруженные силы США в Сомали в 1993-м, первый террористический акт в здании Башен-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке в 1993-м, попытка убийства египетского президента Хосни Мубарака в Эфиопии в 1995-м[121].

Седьмого августа 1998 года прогремели два взрыва в Найроби (Кения) и Дар-эс-Саламе (Танзания) в Восточной Африке. Целью были американские посольства двух африканских стран. В Найроби атака была осуществлена двумя смертниками, взорвавшими автомобиль, начиненный сотнями килограммов взрывчатки, рядом с посольством (один из них, вступив в бой с охраной посольства, уцелел). Атака унесла жизни 213 человек, около 4000 человек получили ранения. Другое посольство в Дар-эс-Саламе атаковал заминированный фургон, в результате чего погибло 11 человек. Террористическая операция Аль-Каиды, нацеленная на легкие для нападения объекты, была призвана показать уязвимость американского присутствия в странах с мусульманским населением и возможность борьбы с западным доминированием при условии готовности мусульманских бойцов к самопожертвованию. Террористические атаки попали не точно в цель, в которую они метили: основными жертвами покушения стали ни в чем не повинные представители местного населения, из американских граждан в Найроби погибло только 12 человек.

Следующей целью стал объект, символизирующий собой военное могущество США, — эсминец Коул в аденском порту Йемена. Эсминец был атакован 12 октября 2000 года двумя смертниками: Хасаном аль-Хамри и Ибрахимом аль-Таваром (al-Thawar), которым удалось вплотную подплыть к судну на катере, нагруженном полутонной взрывчатых веществ. Взрыв привел к гибели 17 и ранению 35 американских моряков.

Далее последовали эпохальные террористические атаки 11 сентября 2001 года в США, ставшие пиком активности Аль-Каиды. Захват и последующее крушение четырех пассажирских боингов. нацеленных на объекты, символизирующие западное мировое господство, привели к жертвам, которые оцениваются числом около 3000 человек.

В декабре 2002 года в условиях разгрома инфраструктуры организации в Афганистане и глобальной «войны с терроризмом», ведущейся коалицией западных стран под эгидой США, тактика Аль-Каиды обратилась в сторону реализации одиночных атак смертников. В декабре 2001 года гражданин Великобритании Ричард Рейд произвел неудачную попытку взрыва самолета компании «Америкэн Аэрлайнз», летевшего из Парижа в Майами. Из-за технических причин и бдительности обслуживающего персонала бомба, спрятанная в ботинке, не взорвалась. В апреле 2002 года синагога в Джербе (Тунис) подверглась нападению смертника, сидевшего за рулем заминированного грузовика-бензовоза. Им стал Низар Навар, тунисский эмигрант во втором поколении, живущий во Франции. Погиб 21 человек, при этом большинство пострадавших были немецкими туристами.

Двадцать восьмого ноября 2002 года в Кении подверглись атаке израильские объекты. В Момбасе в один и тот же день двумя ракетами «Стрела» (СА-7) был безуспешно обстрелян взлетающий авиалайнер израильской авиакомпании «Аркиа» и взорван отель «Парадайз», в который заселились только что прибывшие израильтяне. Взрыв был произведен с помощью автомобиля, начиненного цистернами с газом и около 200 килограммов взрывчатых веществ. Погибло 10 кенийцев и 3 гражданина Израиля, 80 человек получили ранения[122].

После событий 11 сентября 2001 года и начала «войны с терроризмом» вторжение американских войск в Афганистан, где к тому времени обосновалось руководство организации, и международное давление привели к тому, что центр силы и генерации террористической активности сместился с Аль-Каиды к ее дочерним группировкам и локальным исламистским организациям, разделяющим идейную основу и стратегическое видение ведущего агента всемирного джихада. Эти группировки, перенявшие радикально переосмысленную идею мученичества, на самом деле представляют собой совершенно автономные анклавы исламистов, имеющие собственное руководство, оперативные возможности и террористические ячейки.

В Юго-Восточной Азии террористическая активность исходила от исламистского движения Аль-Гамаа аль-Исламийа, чьи оперативники работали в тесном сотрудничестве с руководством и специалистами Аль-Каиды. Серия разрушительных террористических актов произошла в Индонезии. Двенадцатого октября 2002 года на острове Бали были совершены три скоординированные атаки, нацеленные на два ночных клуба, часто посещаемых западными гражданами (в туристическом районе Кута), и американское посольство. Первые две цели были поражены с помощью террористов-смертников. Именно эти атаки и принесли больше всего жертв, которые составили 202 человека убитыми и 209 ранеными. В августе 2003-го и сентябре 2004-го были взорваны отель «Марриотт» и посольство Австралии в столице Индонезии Джакарте. Террористические операции Аль-Гамаа аль-Исламийи также планировались в Сингапуре и Таиланде против объектов, олицетворяющих западное присутствие в регионе (дипломатических представительств, военного контингента США, американских компаний, туристической инфраструктуры).

В 2003 году показательные террористические атаки были совершены в Северной Африке. Пятнадцатого мая в Касабланке (Марокко) около 13 террористов-смертников, объединенных в несколько ячеек, совершили нападение на пять гражданских объектов, принадлежащих еврейской общине и западному бизнесу. Исполнителями сложной скоординированной операции стали представители местной общины салафитско-джихадистского толка из бедных районов окраины города. Они принадлежали течению ислама, которое пропагандирует физическое и духовное отделение от еретической жизни окружающего общества и полное прекращение связи с официальной властью[123]. Но планирование и руководство операцией осуществлялось с участием оперативников Аль-Каиды и ячеек марокканских исламистов, проживающих за пределами страны.

В ноябре 2003 года глобальные джихадисты добрались до Турции, наиболее секуляризованной из мусульманских стран. Две операции с интервалом в пять дней (15 и 20 ноября) принесли повреждения двум главным синагогам Стамбула, а также зданиям британского консульства и филиала британского банка HSBC. Ответственность за террористические атаки декларировали «Бригады Абу Хафс Аль-Масри» и «Бригады Хавт аль-Масри». Провозглашенной целью атак на синагоги было преследование иудеев повсюду в мире в качестве «этапа борьбы за Палестину». Что касается состава жертв, то из 23 убитых человек только 8 были евреями, остальные — случайно попавшими в зону поражения мусульманами. Вторая серия атак, направленная на граждан и учреждения Запада, точнее достигла своей цели, в их результате погибли 34 человека, в том числе британский консул Роджер Шорт.

Существует версия о том, что исполнители первой волны двойной атаки смертников вышли из рядов местных исламистов группировки турецкой Хезболлы (также декларировавшей свою ответственность за вторую операцию). Оба террориста-смертника (29-летний Масут Ча-бук и 22-летний Гохан аль-Тунташ) были выходцами из города Бин-гол, располагающегося в курдской части Турции. Во второй серии атак принял участие Фридон Огрулу, бывший афганский муджахид, также воевавший в Чечне, и Мавлут Огур, «интроспективный 47-летний владелец магазина терапевтических растений из Анкары, который проводил большую часть времени в магазине и ближайшей мечети, только иногда общаясь с владельцами соседских магазинов»[124]. Через год, накануне визита премьер-министра Великобритании Тони Блэра (в ночь на 17 ноября 2004 года), террористы напомнили о себе, приведя в действие четыре взрывных устройства около филиалов британского банка в Стамбуле и Анкаре, однако на этот раз обошлось без жертв. Впрочем, смертники в этих инцидентах не участвовали.

Дальнейшее развитие тенденции к глобализации культуры мученичества обнаружилось в двух странах Ближнего и Среднего Востока, ставших волею судеб центрами противостояния милитаристски настроенного Запада с антизападным экстремизмом исламистов, — Ираке и Афганистане. После 11 сентября администрация США во главе с президентом Дж. Бушем развязала войну в Афганистане, большая часть которого контролировалась фундаменталистским движением Талибан, приютившим бин Ладена и его соратников. Затем, преследуя геополитические интересы своей державы в Ближневосточном регионе, была проведена война в Ираке против диктаторского режима С. Хусейна. Эти две страны, которые ранее не знали феномена террористов-смертников, после установления в них прозападных режимов превратились в эпицентры повстанческой и экстремистской активности исламистов, где в последние годы было совершено рекордное количество атак во всей истории терроризма смертников.

Затяжной военный конфликт в случае Афганистана чуть позднее перешел через границу и вылился в религиозный экстремизм на северо-западе Пакистана, на не контролируемых правительством территориях пуштунских племен, родственных афганским, из которых вышли талибы. В итоге терроризм смертников получил значительное развитие также и в этой стране Южно-Азиатского региона.

Война в Ираке вызвала поток критики со стороны мусульманской общественности по всему миру и привела к новой волне терроризма в европейских странах, участниках военной коалиции во главе с США. В частности, 7 июля 2005 года произошли террористические атаки в центре Лондона (на трех станциях метро и одной автобусной остановке), осуществленные смертниками, вышедшими из местных исламистов, разделяющих идеи глобального антизападного джихада. Все четверо были британскими гражданами и пакистанскими эмигрантами во втором поколении (Мухаммад Сиддик Хан, Хасиб Хусейн, Шехзад Танвир), кроме Линдсея Джермэйна, который был британским гражданином западноиндийского происхождения, родившимся на Ямайке[125]. Джермэйн отличался от остальных еще и тем, что не родился мусульманином, но был обращен в ислам. Ответственность за террористические атаки в Лондоне провозгласила уже известная нам группировка «Бригады Абу Хафс Аль-Масри».

Послевоенный Ирак: эпидемия терроризма смертников

Очередным полигоном для терроризма смертников воинствующих джихадистов стал «демократизированный» Ирак после свержения в нем диктаторского режима Саддама Хусейна в 2003 году в ходе полномасштабной военной операции США. Как известно, американское правительство Дж. Буша обвинило баасистский режим Ирака в развитии оружия массового уничтожения и поддержке международного терроризма, что стало пропагандистско-идеологическим прикрытием по перекройке карты Ближнего Востока и изменении баланса политических сил в этом регионе. Свергнув однопартийную власть баасистов[126] и проведя демократические выборы в Ираке, США передали тем самым бразды правления от политической элиты, традиционно суннитской по своему вероисповеданию и культурным традициям, к шиитскому большинству страны и курдскому меньшинству Северного Ирака, всегда отличавшегося сепаратистскими тенденциями в своих провинциях.

Постсаддамовский Ирак стал демонстрацией яркого примера глобализации культуры мученичества радикального ислама. По подсчетам экспертов, значительное большинство террористов-смертников в Ираке составляют иностранцы, приехавшие в Ирак для того, чтобы вести джихад или же специально для осуществления акции самопожертвования. Большой эксперт в данной области М. Хафез приводит в своей книге список из 102 идентифицированных террористов-смертников в Ираке. Большая часть среди них, составляющая 43 %, — граждане Саудовской Аравии, другие — выходцы как из мусульманских стран (Кувейт — 7 человек, Сирия — 6, Ливия — 3, Иордан — 3, Египет — 2, Ливан — 1, Тунис — 1, Марокко — 1, Турция — 1), так и из европейских диаспор (Италия — 8, Бельгия — 2, Франция — 2, Испания — 2, Британия — I)[127].

Приведенные данные свидетельствуют о том, что послевоенный Ирак стал «магнитом», притягивающим радикально настроенных мусульман, мечтающих вести джихад против Запада и недовольных местными политическими режимами в родных странах, как правило, относящихся к арабо-мусульманскому культурному миру (в особенности монархий Персидского залива, где официальным течением ислама является ваххабизм). Ирак стал рекордсменом по количеству произведенных атак террористов-смертников на его территории. С 22 марта 2003 года по 18 августа 2006-го было совершено 514 атак смертников. Их количество превзошло общее число операций смертников, реализованных ранее всеми известными повстанческими группами в других странах (включая атаки Хезболлы в Ливане, «Тигров освобождения Тамил Илама» в Шри-Ланке, Хамас в Израиле)[128].

М. Хафез, проведя тщательное исследование имеющейся на данный момент информации, выделил в повстанческом движении Ирака две силы.

Первая — это различные группировки иракских националистов, которые преследуют ограниченные цели: они борются против иностранной оккупации, но им не нужен глобальный джихад. К ним относятся «Исламская армия в Ираке», «Армия муджахидов в Ираке», «Революционные бригады 1920», «Бригады Салаха ад-Дин аль-Аййюби». Они выступают за восстановление прав и политического влияния суннитского меньшинства, реинтеграцию суннитов и прежних номинальных членов партии Баас в новую политическую систему, установленную с приходом американцев. Для последней между тем характерна диспропорциональная власть шиитов и курдов, основанная на общинных интересах и федерализме[129]. Суннитское повстанческое движение выросло из ряда объективных причин: резко возросшей власти шиитов и курдов, чьи военизированные формирования (инкорпорированные в государственные структуры) подчас угрожают безопасности суннитского населения; продолжающейся иностранной оккупации; политической нестабильности; политики дебаасификации Ирака, начатой еще переходным американским правительством Пола Бремера. Последнее имело своим практическим результатом высвобождение массы людей без работы и пенсионного обеспечения, ранее бывших на военной и гражданской службе в государственных структурах в условиях социального хаоса и политической нестабильности.