Мученические операции в Палестине

Следующим очагом распространения терроризма смертников и, пожалуй, самым известным до недавнего времени стала оккупированная Палестина. Случай палестинского терроризма смертников стал важнейшим предметом дискуссий в суннитской среде и поводом для возникновения суннитской версии легитимации такой формы сопротивления врагам мусульманской общины.

Следует заметить, что среди научных и информационных источников существуют расхождения по поводу хронологического начала терроризма смертников в Палестине.

Принято считать, что феномен террористов-смертников в Палестине возник в условиях начала процесса мирного урегулирования арабо-израильского конфликта и создания Палестинской национальной автономии. Роберт Пейп, создавший базу данных атак смертников, претендующую на полный охват всех известных случаев, начиная с 1980 года, относит к первой серии атак смертников в Палестине два террористических акта, совершенных в апреле 1994 года боевиками Хамас. Первый из них произошел в городе Афула на севере Израиля 6 апреля. Рядом с автобусной остановкой был взорван заминированный автомобиль, за рулем которого сидел 19-летний палестинец Рийад Заркана, родом из деревни Габатия на Западном берегу реки Иордан. Девять израильтян погибли, 45 были ранены. Тринадцатого апреля другой палестинский юноша с Западного берега реки Иордан, 22-летний Аммар Армана (из деревни Йабад под Дженином), зашел в автобус в городе Хадера (центральная часть Израиля) и привел в действие пояс, начиненный взрывчаткой, в результате чего погибли пять израильтян.

Эти два террористических акта, умышленно совершенных на территории Израиля, а не на оккупированных территориях, были частью провозглашенной Хамас террористической кампании в ответ на возмутившую все арабское население Палестины провокационную террористическую атаку, инспирированную правоэкстремистскими силами израильского общества, — массовый расстрел молящихся в мечети Аль-Ибрахими в Хевроне Барухом Гольдштейном[82]. Гольдштейн, эмигрировавший из США в Израиль, будучи врачом по профессии, придерживался крайне радикальных взглядов и состоял в правоэкстремистской организации «Ках» («Только так!»), выступавшей против каких-либо территориальных уступок и переговоров с арабами. После взрыва смертника 6 апреля партия Хамас провозгласила, что он стал первым в серии из пяти подобных атак, которые будут осуществлены на территории Израиля «в знак мщения за убийство мусульман в мечети Ибра-хими в Хевроне и последовавшие за ним события»[83]. Несмотря на пропагандистскую декларацию, была реализована лишь еще одна атака.

Судя по сообщениям из прессы о террористических актах, начало палестинского терроризма смертников следует все же отнести к 1993 году. Еще задолго до подписания мирного договора между Организацией освобождения Палестины и израильской администрацией в сентябре 1993 года, исламистским движением Хамас, конкурирующим с национальным лидером палестинцев Ясиром Арафатом и его партией Фатх, были осуществлены первые атаки смертников. Так, 16 апреля 1993 года у придорожного кафе на перекрестке Мехола (недалеко от израильского города Тверии) оперативник Хамас Таммам Наблуси, управляющий фургоном, врезался в припаркованный автобус, подорвав его. В результате двое человек были убиты и пять получили увечья. Газета «Джеру-салем пост», сообщившая об этом террористическом акте, называет его первым случаем атаки с участием бомбиста-смертника в Израиле[84].

Помимо этого, в том же 1993 году исламистами были осуществлены и другие подобные атаки, по меньшей мере две из которых были успешно доведены до конца[85]. Общее количество атак, в том числе неудачных и предотвращенных, составляет не менее дюжины[86].

Некоторые исследователи считают, что тактические новшества в палестинском движении сопротивления, включая терроризм смертников, были переняты радикальными палестинскими группировками при непосредственных контактах с Хезболлой, родоначальником атак смертников, подготовленных неправительственной организацией. В качестве наиболее важного в этом отношении исторического события обычно приводится факт депортации части политического руководства исламистского движения Палестины в 1992 году.

Тринадцатого декабря 1992 года военным крылом Хамас, «Бригадами Изз Ад-Дина аль-Кассама», была совершена очередная экстремистская акция — на «зеленой линии», разделяющей Израиль с оккупированными территориями, был захвачен и казнен израильский полицейский. Коалиционное правительство И. Рабина, декларировавшее мирный курс в отношениях с палестинцами, решило ответить на терроризм наиболее жесткими мерами, дав понять, что процесс мирного урегулирования ни в коем случае не стоит смешивать с уступками террористам. Сразу же после акции Хамас было арестовано более 1200 человек, подозревающихся в организации террористических актов или связях с террористами, из которых 413 человек были депортированы в Южный Ливан. Решение израильских властей было беспрецедентным и заслужило осуждение мировой общественности, что получило свое юридическое выражение в соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН. Внешнеполитическое давление в конце концов вынудило израильское правительство к возвращению большей части депортированных.

Изгнанным палестинцам было отказано во въезде в Ливан, и им пришлось обосноваться в «зоне безопасности» между Израилем и Ливаном, в пустынной холмистой местности, где был организован лагерь «Мардж аз-зухур» («Поле роз»). Представители Хезболлы, контролирующей юг Ливана, вступили в контакт с палестинцами и оказали им помощь. В действительности большинство депортированных палестинцев не были напрямую связаны с вооруженными формированиями, среди них были представители руководства среднего и высшего звена исламистских партий Хамас и Палестинский исламский джихад.[87] Несмотря на то что изгнанники не были оперативниками или военными лидерами своих группировок, предполагается, что непосредственное общение с членами Хезболлы могло послужить средством передачи опыта борьбы с неравным противником, оккупировавшим родные земли.

Нельзя недооценивать также идейного и чисто эмоционального влияния шиитской модели атак смертников на исламистские партии Палестины, сложившиеся на основе суннизма. Это влияние наложило наиболее отчетливую печать на идеологические и тактические взгляды Фатхи Шикаки [88], лидера и одного из основателей Палестинского исламского джихада, второй из ведущих исламистских группировок Палестины после Хамас. Известно, что Шикаки столь вдохновился примером исламской революции в Иране, что, несмотря на свою суннитскую принадлежность, стал ярым пропагандистом шиитского опыта революционного действия. Также уже в середине 1980-х он выдвинул идею мученических операций в Палестине в качестве противовеса военному превосходству Израиля[89].

В развитии терроризма смертников в Палестине следует выделить несколько этапов. С 1993 по 2000 год атаки смертников были относительно редко используемым оружием экстремистского протеста против израильской оккупации, применение которого было исключительной прерогативой исламистских группировок (Хамас и Палестинский исламский джихад). Исламистские партии, быстро набирающие популярность с начала первой интифады (народного восстания) в 1987 году[90], стали контрэлитной силой, вступившей в политическое соперничество со старой арафатовской элитой, входящей в Организацию освобождения Палестины. Последняя, объединяющая множество группировок различной идеологической ориентации со светским и националистическим уклоном традиционно считалась единственным законным представителем интересов палестинского народа.

Хамас и Палестинский исламский джихад с начала своего существования позиционировали себя как исламскую альтернативу решения арабо-израильского конфликта. Первые кампании террористических актов с участием смертников начались в год начала переговоров о мире между ООП и Израилем (сначала на уровне тайной дипломатии, а позже в виде открыто провозглашенных деклараций) и имели своим стратегическим расчетом срыв процесса мирного урегулирования и тем самым подрыв политических позиций Фатх во главе с Я. Арафатом в свою пользу. Однако «палестинская улица» не торопилась с одобрением ранних мученических операций. В широких слоях палестинского общества сохранялась надежда на обретение долгожданной независимости под руководством старой гвардии палестинского сопротивления, тем более что интифада принесла своим результатом первый мирный договор между ООП и Израилем.