«Воистину, Аллах купил у верующих их жизнь и имущество в обмен на Рай. Они сражаются на пути Аллаха, убивая и погибая» (Коран, 9:111).

«Среди людей есть и такой, который продает свою душу, надеясь снискать довольство Аллаха. Аллах снисходителен к рабам» (Коран, 2:207).

В комментарии к первому аяту делается вывод о разрешенности в принципе любого плана действий, в котором муджахид «предлагает торговую цену [душу] для приобретения товара [рая]», пока не будет найдено свидетельство, дающее специальный запрет (по какому-либо конкретному случаю)[303]. Получается, что бомбист-смертник, если он признается муджахидом, не совершает самоубийство, но продает свою душу Аллаху.

2. Истории о доисламских мучениках, выбравших смерть вместо отречения от веры в единобожие, взятые из хадисов. Одним из ключевых исламских сюжетов, к которому не раз обращается фатва, — это легендарная история о языческом короле и мальчике, веровавшем в Аллаха и принявшем мученическую смерть в незапамятные доисламские времена в неизвестной стране. Получившая название «истории со рвом», она лишь упоминается в Коране[304], но ее содержание подробно раскрывается в одном из хадисов сборника Муслима, второго по значимости сборника хадисов после «Сахих» аль-Бухари. В целях дальнейшего понимания тех аргументов, на которые опираются идеологи, поддерживающие атаки террористов-смертников, кратко изложим фабулу этой истории, к которой мы возвратимся еще не раз[305].

У короля был старый колдун, который попросил своего господина найти ему преемника. Так у него появился молодой ученик, который случайно познакомился с монахом и от последнего перенял веру в Аллаха. Нужно отметить, что в этой истории колдун, так же как и король, — символы языческого невежества и деспотизма, тогда как монах — проводник истинной веры в единобожие, освобождающей человека от рабства у другого человека. После принятия истинной веры мальчик получил дар исцеления людей от врожденной слепоты, проказы и других болезней. Избавляя других от страданий, мальчик не ставил себе это в заслугу, объясняя, что он на самом деле никого не лечит, поскольку исцелять может только Аллах. После того как он чудесным образом вернул зрение одному из придворных короля, обратив его в свою веру, король узнал о способностях мальчика. После чего между королем и придворным состоялся диалог, вызвавший гнев властелина. На вопрос: «Кто вернул тебе зрение?», придворный ответил: «Мой Господь». Король спросил: «Разве у тебя есть другой господин кроме меня?» На что придворный ответил: «Мой Господь и твой Господь — это Аллах!» Узнав о том, что через мальчика люди начинают верить, что над ними есть власть выше, чем власть короля, повелитель пытает мальчика и узнает, что причина всему — монах, наставник мальчика. Тогда король приказывает привести ему монаха и производит над ним крайне жестокую казнь, предварительно потребовав отречься от своей веры. Далее следует очередь мальчика, которому также предлагают оставить свою веру, но тот, так же как и монах, наотрез отказывается. После следуют две попытки убить мальчика по приказу короля, который гласил его уничтожить, если тот своевременно не одумается. Его пытаются привести на высокую скалу и сбросить вниз, потопить в море, но каждый раз мальчик просит своего Бога: «О, Аллах! Спаси меня так, как пожелаешь!» — и чудесным образом спасается, а все сопровождающие его придворные гибнут. Наконец, мальчик предстает перед королем и по его запросу объясняет тот единственный способ, которым его возможно уничтожить: «Собери всех людей на возвышенном месте и привяжи меня к стволу дерева; затем возьми стрелу из моего колчана и вставь ее в лук и скажи: "Во имя Аллаха, Господа мальчика", и выстрели в меня. Если ты это сделаешь, ты меня убьешь». Король, выполнив все, что ему посоветовал мальчик, нанес ему смертельный удар стрелой в висок. Но смерть мальчика привела к последствиям, которых король не мог предсказать. Народ, будучи свидетелем казни (что было одним из обязательных требований успешной экзекуции), уверовал в Аллаха и стал повторять: «Мы уверовали в Господа мальчика!» Таким образом, казнь мальчика привела к противоположным результатам тому, чего в действительности хотел добиться деспотичный языческий правитель. Завершается история эпизодом о рве. Король приказал своим придворным выкопать глубокие ямы вдоль дорог, разжечь в них огонь и тех, кто не отречется от веры в Аллаха, бросать в эти ямы или же приказывать: «Прыгай!». Одна женщина с ребенком на руках, поколебленная сомнениями, чуть было не отступила от ямы, когда ее ребенок чудесным образом заговорил такие слова: «О, мать! Будь стойкой, ты на пути истины». Этим история, изложенная в хадисе, обрывается, но логика повествования наводит на мысль, что мать все же храбро бросилась в огонь, став вместе с младенцем мучениками веры в единобожие.

Автор фатвы четыре раза на протяжении всего текста обращается к этому хадису в целях выведения из него дедуктивного доказательства допустимости самоубийства в особых случаях, для блага религии. Первый комментарий, который следует тотчас же после изложения хадиса, гласит: «Мальчик в хадисе приказал королю убить его в интересах религии, и это показывает, что подобный поступок легитимен и не признается самоубийством»[306]. Позже, возвращаясь к сюжету, в тексте поясняется, хотя мальчик не отнял свою жизнь собственной рукой, его убеждение (opinion) было единственным фактором, ведущим к его убийству. Напомним, именно он дал королю совет о безошибочном способе лишения его жизни, что и привело к его неминуемой смерти. Отсюда автор делает вывод, что этот случай практически равнозначен самоубийству и сравним с ситуацией, когда человек, страдающий от болезненных ранений, просит кого-нибудь другого прекратить его страдания. В таком случае он будет виновен в самоубийстве в той же мере, как если бы он убил себя собственноручно, вне зависимости от того, кто именно это сделал, т. к. он этого попросил.

В подкрепление своей позиции о дозволенности самоубийства по религиозным мотивам в исключительных обстоятельствах в документе приводится также хадис о парикмахере дочери фараона Египта из сборника хадисов «Муснад» имама Ахмада ибн Ханбаля (основателя четвертой правовой школы в исламе — ханбализма)[307]. Смысл его очень похож на значение истории со рвом. Кратко изложим его суть.

Однажды случайно дочь фараона узнала о вере в Аллаха своего парикмахера, которая расчесывала ей волосы и, нечаянно уронив расческу, произнесла: «Во имя Аллаха (Бога)!». После чего женщина пояснила в ответ на вопрос своей хозяйки, имела ли она в виду ее отца: «Нет, поскольку мой Господь, так же как и Господь твоего отца, — это Аллах». Когда фараон узнал об этом, он приказал раскалить огромный медный котел и бросить туда женщину и всех ее детей. Ее дети были брошены в котел один за другим на ее глазах, после чего остались только мать с грудным ребенком. Женщина оставалась в нерешительности из-за младенца, но он вдруг заговорил: «О, мать! Прыгай (в котел), поскольку мучения этого мира легче, чем наказание в Жизни грядущей». И она прыгнула. Женщина и ее дети стали мучениками за стойкость в вере, что подтверждается преамбулой к истории этого хадиса, где указывается на высоту их положения среди обитателей рая. В начале хадиса объясняется, что пророку Мухаммаду эту историю поведал ангел Джабраил[308] в ночь вознесения (исра ва-ль-мирадж)[309] в ответ на вопрос первого, откуда исходило то приятное благоухание, которое он почувствовал во время одного из моментов ночного путешествия. Источником неземного аромата, как оказалось, были мученики.

Поскольку хадисы восхваляют вышеизложенные истории мучеников, действующие лица которых либо создают условия для своей несомненной гибели от рук других (мальчик в первой истории), либо сами бросаются в приготовленный для них раскаленный котел (огонь) под принуждением врагов (женщина-парикмахер во второй истории и одна из уверовавших в Аллаха в первой истории, бросившаяся вместе с младенцем в яму с огнем), автор документа делает вывод о том, что «жертвование собственной жизнью для возвышения слова Аллаха» достойно похвалы[310]. Таким образом, иллюстрируется дозволенность в исламе в исключительных случаях совершать действия, приближающие собственную смерть, исходя из религиозных побуждений (смерть избирается вместо отречения от веры). Что же касается хадиса про мальчика, то на его примере даже проводится малоубеждающая попытка оправдания самоубийства, когда его целью служит польза для веры.

Но что может быть общего между верующим, стойким в своих убеждениях вплоть до насильственной смерти, и бомбистом, взрывающим себя в толпе других людей? Для разрешения этого противоречия автор религиозного постановления обращается к другому разряду ха-дисов, описывающих истории гибели храбрых сподвижников Мухаммада во время джихада в первые века ислама.

3. Разрешенность атаковать врага в одиночку при несомненном риске для жизни, основанная на хадисах о сподвижниках Мухаммада, сознательно стремившихся к мученической смерти в битве с неверными.

В тексте документа приводится целый ряд хадисов, которые свидетельствуют о мученическом достоинстве сподвижников Мухаммада, которые отчаянно атаковали врагов мусульман во время военных сражений, углубляясь в их ряды и сознательно подвергая себя смертельной опасности. При этом особо отмечается дозволенность в исламе воевать в одиночку, даже несмотря на очевидную опасность быть убитым.

Действительно, среди достоверных хадисов обнаруживается достаточно свидетельств о благосклонном отношении к такой манере сражения самого основателя ислама, поэтому для понимания аргумента, к которому прибегает автор фатвы, важно вникнуть в суть и мотивы действий воинов раннего ислама. В этих целях изложим некоторые из хадисов, к которым обращается автор в разделе «Свидетельства по рассматриваемому вопросу».

Один из взятых автором для примера хадисов объясняет значение коранического изречения «Делайте пожертвования на пути Аллаха и не обрекайте себя на гибель»[311], которое можно понять как запрет на самоубийство и действия, напрямую ведущие к собственной гибели. Хадис, переданный Абу Даудом со слов Аслама ибн Имрана, объясняет истинный смысл этой фразы устами сподвижника, который знал события, в связи с которыми был ниспослан этот аят. Поскольку в тексте фатвы ходив приводится в сокращенном виде, что делает не совсем понятным некоторые исторические детали, мы приведем его в более полной версии:

«Мы вышли из Медины, чтобы отправиться в поход на Константинополь. Во главе войска стоял Абдуррахман бин Халид бин аль-Валид. Когда византийцы прижались к стенам города, один из нас бросился на врагов, и люди стали восклицать: "Что с ним, что с ним? Нет божества, достойного поклонения, кроме Аллаха! Он обрекает себя на гибель!" Тогда Абу Айюб аль-Ансари сказал: "Поистине, этот аят был ниспослан о нас. Когда Аллах помог Своему Пророку, даровав победу Исламу, мы, ансары, начали говорить: “А не посвятить ли нам себя заботам о нашем имуществе и улучшению нашего благосостояния?!” Тогда Всевышний Аллах ниспослал следующий аят: “Делайте пожертвования на пути Аллаха и не обрекайте себя на гибель”. Под “гибелью” подразумевалось посвящение себя заботам об имуществе и отказ от джихада". (Далее передатчик этого хадиса) Абу Имран сказал: "Абу Айюб не прекратил вести джихад на пути Аллаха, пока (он не погиб и) не был погребен под стенами Константинополя"»[312].

Три других избранных хадиса мы возьмем в том виде, как они приводятся в фатве[313]. Последний из них превозносит стойкость л/уд-жахида на поле боя, возвращающегося к битве после бегства своих товарищей и сражающегося до победы или же собственной гибели, что вознаграждается высшей похвалой и наградой от Всевышнего.

7 — Ибн Аби Шайбах передает в своем «Мусаннаф» (5/338), что Муад ибн Афра спросил Посланника Аллаха: «Что заставляет Аллаха смеяться над Своим рабом?» Ответ: «[Раб,] бросающийся на врага без доспехов». Тогда Муад снял свои доспехи и сражался до тех пор, пока не был убит.

9 — Ахмад передает в своем «Муснаде» (6/22) от Ибн Масуда слова Пророка: «Наш Всевышний восхищается двумя людьми: человеком, который оставляет свою постель… для молитвы… и человеком, который сражается на пути Аллаха, и его товарищи терпят поражение (обращаются в бегство), он осознает, что ожидает его в случае поражения и что ожидает его при возвращении [к битве], но он возвращается [к битве] (и сражается) до тех пор, пока не прольется его кровь. Аллах говорит (Своим ангелам): "Посмотрите на Моего раба, который возвратился [к битве], желая и надеясь на то, что у Меня есть, пока не пролилась его кровь"»[314].

16 — Муслим передает, что один человек слышал, как сподвижник сказал, когда враг был близок: «Посланник Аллаха сказал: двери рая находятся под тенью мечей». Человек, услышав это, встал и попросил подтвердить истинность этого хадиса. Когда она была подтверждена, он повернулся к своим товарищам, поприветствовал их, сломал и отбросил ножны своего меча, затем устремился вперед к врагу со своим мечом и сражался с ним, пока не был убит.

Эти и ряд других свидетельств из Сунны служат автору фатвы доказательством того, что стремление быть убитым и стяжать мученичество легитимно и достойно похвалы. Джихад имеет особые правила, которые разрешают то, что обычно запрещается, поэтому в нем приветствуются такие действия, которые ведут к почти несомненной гибели атакующего. Боевые действия, в которых участвует разрешены вне зависимости от степени их риска, но чем более высок риск, тем более высока награда.