Глава 23. Громкий и день рождения
Громкому осколок снаряда пробил каску СШ-40, которую прямо перед боем мы с Василием заставили его одеть на голову, и рассёк кожу у виска над левым ухом. Удар был такой сильный, что моряка отбросило на метр, и он, потеряв сознание, буквально сполз по стенке траншеи. Его дружок стоял рядом, и успел на какой-то миг раньше упасть на дно траншеи, поэтому и не пострадал. Хворостов склонился над раненым, умело приложил два пальца руки к шее друга и нащупал пульсирующий жизнью родничок: Жив! кратко сказал крепыш, начал поднимать Громкого и приводить товарища в сознание. Я помог усадить моряка на два ящика из- под винтовочных патронов, расстегнул ремешок на подбородке и освободил голову от пробитой каски. Каску, предварительно повертев в руках и, с присущим ему любопытством, осмотрев её, Хворостов быстрым движением выкинул за бруствер.
Мы оба стали осматривать рану, повернув безвольную голову к солнцу. Сталь каски погасила удар осколка, приняв всю силу удара на себя, поэтому кусочек металла лишь сильно рассёк кожу и остался небольшим выпирающим бугорком возле уха. Кровь залила всю щёку и шею, одежда начала ей пропитываться.
О, гляди! Вот он, поганец, где засел! Возле самого уха! произносит Василий с некоторым удивлением в голосе и тут же продолжает говорить: Нет, Володя, ты сам погляди на рану. Пустяшная.
Я понимаю, что надо этот подарочек как-то вырезать, и самого Громкого привести в чувство.
Сможешь извлечь осколок и обработать рану? спрашиваю парня.
Я? Не... нет - боюсь! Володя, давай ты сам, а! Я тебе помогу и подержу ему голову или ещё чего-нибудь сделаю, быстро произносит боец, и я вижу, что он действительно немного трусит.
Тогда так! Быстро всё делай, как скажу, беру инициативу в свои руки и говорю, что мне понадобится: Надо найти бинт или исподнее, желательно не грязное - это раз! Второе - возьми у меня в сидоре притыренную фляжку с фрицевским ромом, тем самым, что пили давеча. Думал, что вечером по чуть-чуть накатим! Третье - у тебя я видел, знатная финка имелась, не потерял? Доставай её и мне в руки дашь.
Несколько минут Хворостов потратил на то, чтобы найти и приготовить всё необходимое.
Ну, как ты там? Готов? Тогда давай финку, беру в руку острую, как бритва финку, поливаю её лезвие ромом, потом протираю лезвие куском от исподней рубахи, чистым на вид. Так! Скальпель готов! Теперь подойди ко мне, возьми фляжку в руки, открой Вове клювик и влей небольшой глоток рома. Надо его привести в полное сознание.
Василий, своей сильной рукой, осторожно открывает рот друга и осторожно вливает внутрь, некоторое количество обжигающей жидкости из фляги.
Раз! Два! Три! Хорош! произносит боец и сам вдруг делает несколько быстрых глотков из фляги.
В это самое время Громкий начинает приходить в себя, негромко стонет и вяло мотает головой.
А ихний ром, гамно полное! Сколько раз пробовал - не шибает! Не то, что наш КВВК! Но пить, конечно можно морщится Хворостов.
Да ты, гурман! А, Василий? подшучиваю над парнем.
Чего сказал то? Не понял? произносит Хворостов в некоторой растерянности.
Чего, чего! Не чевокай, а давай ещё ему влей в рот пару глоточков и голову придержи! на правах доктора, командую я.
Трофейный ром оживил нашего моряка - раненый открывает глаза, несколько раз с шумом делает вдох-выдох, затем после шумного "кха-ка-ха!" Володя своей рукой убирает от лица открытое горлышко фляги с ромом.
Накаркал… подлюга! первые слова Громкого были явно адресованы в мой адрес!
Ты, босяк, сиди смирно и не вякай, сейчас осколок из башки вытаскивать буду! сначала шучу, а потом уже серьёзней обращаюсь к моряку. Не кипишуй понапрасну, а то ухо отрежу, на хрен! Василий, пожалуйста, придержите больному голову. Будем начинать!