Громкий очень сильно удивился, когда прочитал на упаковке дату изготовления - 1938 год! У одного из бойцов нашёлся небольшой брикет эрзац масла с мёдом. Эрзац масло намазываем на эрзац хлеб - чем не бутерброд? Куски колбасы берём грязными пальцами, прямо из банки, рыбу едим просто, с лезвия Васиного ножа, и никого не смущает, скольких фрицев он этим ножом отправил к праотцам. Как и обещал ранее, пришлось достать из вещмешка и поставить на стол не полную фляжку с ромом и то с условием, что только "немного смочим губы". Все согласились, а пулемётчик даже сказал, что все беды на земле от этой гадости, но от своей доли не отказался. Флягу с ромом я нашёл у одного из убитых немцев, когда осматривал в поисках какой-нибудь еды его ранец. Внутри обнаружил флягу, причём ещё одна фляга у этого немца висела на поясном ремне. Откручиваю крышку и нюхаю - в нос ударил запах чего-то не нашего, но спиртного. Пробую на язык - да это же настоящий ром. Фляжку естественно забрал себе и спрятал в вещевом мешке...

К безумной радости товарищей я подарил им три пачки сигарет "ECKSTEIN N 5" в коробках зелёного цвета - отличное курево для солдат доблестного Вермахта. Три пачки на пятерых бойцов!

Ну, Володя, ты меня сегодня опять удивил! Это же надо, отдать такое богатство! произносит слова Громкий и с удовольствием затягивается сигаретным дымком, потом интересуется: А как твоя фамилия? Воюем уже столько времени вместе, а всё Вова, да Володя.

Товарищи бойцы, разрешите представиться - Горский Владимир, 1916 года рождения, русский, хохол и поляк в одном лице. Не женат. Знаю много всего разного, потому что на учителя не доучился. Сюда попал из зенитной артиллерии ПВО, бывший сержант, бывший командир отделения. На этой войне с самого начала, ещё принимал участие в Финской. Был в самоволке и ходил с девушкой в кино. Заметили отсутствие. Особисты раздули историю! Теперь воюю здесь! Ещё вопросы есть? в рамках легенды, кратко рассказываю о себе.

Да ну тебя, тёзка! Какие здесь могут быть вопросы! произносит Громкий.

Меня зовут Реваз. Я из Грузии. Фамилия Капанадзе, лейтенант, служил в бригаде траления, на Балтике. Суда загрэмел за дэло - не сдержалса, помполита нашего ударил! Да, пряма в морда дал! За что - говорить не буду, но вэрте мне на слово, правилно врезал! Грузин просто так в драку никогда нэ лезет! представился высокий черноволосый красавец с изящными бакенбардами на щеках и кавказскими усами на лице.

А я, потомственный питерский рабочий с Кировского, токарь 5 разряда, Тимофей Иванович Ершов. Лет мне тридцать девять, есть жена и дети. Растут двое пацанов. На войне я впервые, т.к. у меня всегда была бронь. Как там мои сейчас бедуют, даже не знаю - зиму пережили, а теперь моей Любаше и детям совсем не сладко приходится, рабочей карточки то уже нет! А сюда определили за то, что я старый станок угробил - план гнали, вот он и не сдюжил. Порча имущества в военное время! Мне и припаяли! Слава богу, что не намазали лоб зелёнкой, а отправили на фронт... с беспокойством в голосе за судьбу своей семьи рассказал о себе бывший станочник, а теперь боец в нелепо сидящей на фигуре военной форме.

Шестой товарищ, дядька уже в летах, рассказал о себе очень кратко - сказал, что зовут его Петром и тут же прибавил:

Евсюковы мы. Я до войны охотничал и рыбалил у себя на Урале. Там же и проживал. На войне стал сапёром, командовал отделением. Штраф получил за то, что с двумя бойцами не успели точно обозначить границы минного поля, а наши танкисты, по темноте сдуру налезли, да так, что противопехотками у двух машин гусеницы напрочь посшибало. Всё случилось перед наступлением на Красный Бор. Под горячую руку всех троих отдали под суд и сюда. На сегодня я остался один... сотоварищёв моих немец побил. А с пулемётом танковым вожусь, потому что безумно люблю оружие разное и техникой всякой интересуюсь.

Затем о себе рассказал угрюмый, с седой щетиной на щеках боец, тот самый, который рядом со мной шёл в первую нашу атаку: Зовут меня Николай Смагин. Я мент с Петроградки, был опером в розыске... Зимой немец угодил снарядом в наш дом... Жена Зина, дети Славик и Светик погибли... Вечером того дня пришёл к дому, а весь подъезд в кашу! Стою и вижу, как на месте моей квартиры дымит, бля, куча кирпича и балок, а с неба пушистый снег мягко стелется и тает... Вот так, в раз… остался один... Сюда попал за то, что в допросной застрелил одну мразь... Не знаю, как жить дальше. Сейчас для меня лучше быть здесь! Пока сотню гадов… не порешу, покоя в душе не будет!

После рассказа Николая мы все, сочувствуя нашему товарищу, с минуту помолчали, кто то из бойцов достал подаренную мной ранее пачку фрицевских сигарет, пустил её по кругу, предлагая товарищам закурить. Добивая переданную другом Васей почти скуренную трофейную сигарету, Громкий стал рассказывать о себе:

То, что меня зовут Владимир Громкий, вы все уже знаете. С корешком моим неразлучным, Васей Хворостовым, мы вместе воюем с начала войны и горя мыкаем от самого города Таллина. Я из бригады сторожевиков охраны водного района, их ещё "мошками" называют. Василий тоже в Прибалтике войну начинал. После Таллинского перехода мы вместе воевали в разведроте отдельной бригады морской пехоты. Сюда, в штрафную, попали после госпиталя, где лечили свои раны, кстати, тоже полученные в одном бою... Решили отметить выписку и немного посидеть где-нибудь в сквере. На Лиговской барахолке прикупили водяры, как потом оказалось, дурной и... сцепились с бдительным патрульным нарядом. Одним словом наваляли им, потом под шумок попытались сдёрнуть. Но не свезло! Зато теперь оба доблестно воюем в рядах этого славного подразделения! Какая разница, где, фрицам кровавую юшку пускать!

Тёзка, а хочешь, я с первого раза угадаю, кто первым патрульному зарядил в бубен? подкалываю моряка и слышу от него единственную фразу: А кто ж ещё!

Я всё правильно угадал? А, Василий? смотрю на второго моряка.

Да. Всё так и было, подтверждает слова друга здоровяк Хворостов.

Вот мы все и познакомились! Воюем дальше, мужики! это Громкий подвёл итог нашему вечеру воспоминаний.

Но ты, Володя, всё-таки каскетку то, себе подбери! Вон их, сколько везде валяется. Завтра добрый дядя фриц начнёт садить по нам из всех орудий, мало не будет, я в очередной раз пытаюсь вразумить моряка.

Глава 21. Беспокойная ночь

За беседой не заметили, как стемнело. С десяток бойцов из роты вернулись в нашу траншею, остальные были тоже где-то рядом. Сапёр и грузин решили сползать по темноте за траншею к убитым фрицам в надежде ещё найти какой-нибудь еды, подсобрать с убитых патронов и оружия, тем более, что у сапёра осталось мало патронов в последнем диске к пулемёту. Мы их страховали. Парни вернулись часа через три - на своих плащнакидках приволокли восемь винтовок вместе с подсумками и ремнями, накидали много патронов россыпью, два автомата МР-38, к ним, штук двадцать рожков, раздобыли и гранаты на длинной деревянной ручке - на глаз тоже около двадцати штук. Продуктов нашли мало. Отдельное спасибо добытчикам за медицинские индивидуальные пакеты, валики ваты, пару пузырьков йода и за несколько фляжек с водой.

Реваз и Пётр удачно провернули это дельце и теперь, немного передохнув, довольные своей вылазкой, оба сидели на дне траншеи, сортируя и раскладывая на кучки весь принесённый хабар.