— Ты, Колобова, и правда с годами совсем не меняешься: сразу всех защищаешь. Тебе надо было в адвокаты топать, цены б тебе не было. Кстати, об адвокатах. Как там твой суженый-ряженый поживает? Не объявлялся больше? Он же у тебя вроде юрист?

Полина вдруг почувствовала, как ее щеки вдруг загорелись. Полина обернулась и посмотрела на себя в небольшое зеркало, висевшее в простенке: на бледных скулах цвели два ровно очерченных алых пятна.

— Алло, Поль, ты куда пропала-то? — осторожно позвала трубка.

— Я здесь, — отозвалась она внезапно севшим голосом. — Просто…

— Что — «просто»? — не поняла Сабурова.

— Да так, ничего, Оль. А тебе что, толковый юрист нужен? — Полина попыталась перевести разговор со скользкой темы.

— Мне юрист не нужен, а вот тебе хороший заботливый мужик не помешает. Надо же в конце концов, чтобы тебе кто-нибудь мозги вправил, если ты их еще в детстве вывихнула. Может, если у тебя семья появится, то ты не будешь сутками на работе пропадать. И мне кажется, что кандидатура этого самого юриста — как бишь его?..

— Денис, — неохотно подсказала Полина.

— Вот-вот, Дениса, — очень даже неплохая.

— А почему ты так думаешь? — Полина зажала трубку между ухом и плечом и приложила ледяные пальцы к лицу.

— Ну, я все-таки его однажды видела. Во-первых — симпатичный, во-вторых, тебе он явно небезразличен, а в- третьих — и это самое главное — он тоже тебя любит. Что еще нужно-то?

— Оль, спасибо, конечно, но я не уверена, что ты права, — неуверенно возразила Полина.

С одной стороны, ей было приятно, что Ольга в отличие от Куприяновой не ругает Дениса, а наоборот хвалит, но в то же самое время, она чувствовала какой-то внутренний дискомфорт. Ей почему-то вовсе не хотелось говорить Сабуровой о сегодняшней встрече в ресторане, да и вообще обсуждать свою личную жизнь она привыкла только с Ленкой.

— Ой, ладно тебе, — фыркнула Ольга. — Со стороны-то виднее. Я же видела, как он на тебя смотрит!

— Оль, вы виделись всего один раз, и потом, это было сто лет назад. А все меняется…

— Ты знаешь, мне и одного раза было вполне достаточно. Да и потом, Колобок, давай начистоту. У тебя что, очередь из женихов стоит? А между прочим, годы-то идут. Тебе ведь, если я не ошибаюсь, уже тридцать три стукнуло? Хочешь одна остаться?

— Ну а ты-то почему тогда развелась?

— Ты сравнила! Мой Майкл был самый натуральный козел, причем, заметь, старый козел, я ведь вчера рассказывала. А потом, кто тебе сказал, что я долго собралась в одиночестве куковать? Вот немного попривыкну к России-матушке и вновь — на охоту!

Они обе громко расхохотались. Тут дверь сестринской приоткрылась и оттуда высунулась Проскурина:

— Колобова! Ну, сколько можно тебя ждать? Я уже два раза чайник ставила, — сказала она громким возмущенным шепотом.