***
Дочь едва не опоздала к завтраку. Вбежала, когда все уже сели. И, вместо того, чтоб извиниться, первым делом сделала странное. Она подошла к нему со спины, обняла и поцеловала в щёку со словами:
— Доброе утро, пап!
Женщины за столом потеряли дар речи, а его растерянность усугубилась тем, что длинные русые волосы её были мокры. К нему когда-то уже подходили с фамильярным поцелуем и мокрыми волосами. У него даже сердце сжалось, хорошо, что он ничего не ел в тот момент, потому что подавился бы. В общем, аппетит ему девчонка испортила, и он без всякого вдохновения что-то жевал и думал, как правильно поступить. Он одевался в своих комнатах, когда за ковром покашлял полезный человек и сообщил, что приставленной к принцессе женщины с вечера никто не видел. Вот, только хватились, стали расспрашивать, человек будто сквозь землю провалился, все вещи остались в её доме, а теперь дочь явилась, сияя, как медный грош. Он не дурак, пять пальцев с пятью сложить может, а девочка быстро учится.
Король отхлебнул вина и угрюмо опустил голову. Тем временем, дочь была весела, быстро ела и много разговаривала, иногда с набитым ртом, потому смешно выходило. Её настроение быстро стало заразным и скоро все, кроме короля, уже весело пересмеивались. Пришлось несколько раз улыбнуться, чтобы показать, что ему тоже весело.
«Надо сказать оборудовать в тюрьме отдельную комнату, или даже две, чтоб место ей было, — думал он, — убрать как следует, поставить хорошую мебель. Как крайняя мера. Может и не понадобится».
Чем больше он смотрел на дочь, тем грустнее становилось. Как-то не так представлялось ему отцовство с того момента, когда он обнаружил пустой склеп и понял, что девочка жива, и до момента, когда староземская госпожа впервые к нему пришла выразить своё почтение, а у неё на шее оказался кулон Мирры, подаренный этой девушкой. И вдруг:
— Папа, а сегодня ты с Фипом будешь топорик бросать? Меня научишь?
«Я знаю, что ты лжёшь, — подумал король, щурясь, — Я предполагаю, почему ты лжёшь. Но, чёрт побери, лги дальше, мне приятно…»
Потом, когда всё закончится, он постепенно сможет себя убедить, что какое-то время дочь его любила, как и он её.
Как оказалось, учиться ничему дочь и не собиралась, а собиралась дурачиться. Вела себя неподобающе и подавала дурной пример юному принцу. В конце концов подшутила и над Скером. Подкралась сзади и прицепила ему между лопаток кусок пергамента с намалёванной перепуганной кляксой, будто король спиной кого-то раздавил. Он хотел снять, но никак не получалось — плечо было широким, спина тоже, потому рука не закидывалась достаточно далеко за спину. Не выдержал, стал смеяться тоже. Не пропади намедни полезная женщина, и сам бы поверил, что можно подобным образом иногда проводить время, если у тебя любящая дочь, а не притворщица. Увы.
Вскоре домашние женщины отправились обедать на террасу. Звали и его, но он отказался, сославшись, что советник ждёт с чем-то, не терпящем отлагательств, тогда дамы забрали Фипа и ушли. Как всегда, за дамами увязался бесполезный адъютант, мальчишка владыки Клая, запавший толи на дочь, толи на белокурую разодетую староземку, а возможно, на обеих сразу, а то и на всех троих, потому что, когда дамы уходили, в глазах у него вселенная потухла, будто дрессированной собаке наступили на хвост, и больно псу, и терпит, ведь хозяин скулить не велел. Махнул ему рукой — иди, ты мне не нужен, — мальчишка помчался следом. Голове сразу стало легче.
Скер дождался, пока их голоса зазвенят на террасе и отправился искать бывшего друга, нынче — охранника дочери.
Шепан нашёлся на кухне. Там он тискал посудомойку, босую девчушку с густейшими иссиня-чёрными волосами, больше для приличия, чем всерьёз, это было понятно по её хихиканью. Повар отсутствовал, он, видимо понёс обед в кабинет короля. При виде Скера девчонка подхватила лохань с помоями и, глядя в пол, поволокла на скотный двор, а Шепан вытер ладони о штаны, будто руки испачкал, и с серьёзным лицом церемонно поклонился. Непонятно, к чему, и не ерничал ли он. Ладно, пропустим.
— Есть хочешь? — спросил король. — Я печёного кролика на обед заказал.
— Если ваше величество желает накормить меня кроликом, то кто же ему запретит, — чуть подумав, ответил тот, впрочем, без особого вдохновения.
— А остров хочешь?
— В смысле?
— Подберём тебе приличный собственный остров, — негромко говорил король, глядя бывшему другу куда-то в грудь, — не пустой кусок камня, а с чем-нибудь вроде угольной шахты или плантации мака, напишу грамоту — даруется Шепану Ди. Сразу во владыки. А хочешь — наместником куда скажешь. Самый надёжный способ осесть, завести собаку или бабу, дело-то не к молодости движется. Может хватит мотаться?
На этот раз он думал чуть дольше.