— Кто? — губы у пацана подрагивали.
Скер нахмурился.
— Что ты видел только что?
— Вы сказали, что должны убить меня, а потом съели мясо… Но ведь я же ничего плохого не делаю? Ведь правда?
Король поморщился и ладонью вытер лицо. Его тошнило, болела голова, словно десяток славных маленьких кузнецов лупили крохотными молотками по наковальне в его черепе.
— Что за глупости? — с досадой сказал он. — Никто тебя не тронет.
— Я не буду мстить, — мальчик заплакал, — честное слово, за что мне мстить?
Головная боль становилась невыносимой. Словно кто-то просунул руку ему под череп и тычет пальцем в мягкий мозг. В ушах раздавался навязчивый шум прибоя. Король схватился за голову.
— Поди прочь!
Мальчишку словно ветром сдуло. Вместо мелкого паршивца пришла его мать с участливым лицом, горящей лампой и мокрым полотенцем. Скер тупо смотрел на Леяру, как она шевелит губами, неслышно за шумом в ушах произносит что-то, затем пытается прижать к его горящему лбу холодную тряпку, потом моргнул и вдруг увидел, что сжимает её руки чуть выше кистей, а она плачет. Разжав пальцы, смотрел на красные следы, такие потом становятся иссиня-чёрными. Ну, шевелить руками может, значит не сломал.
— Прости, — произнёс король, — голова болит адски. Ничего не соображаю.
— Ничего, ложись.
Он лёг, но лежать не получалось, тогда король встал и начал ходить по комнате из угла в угол. Леяра исчезла, и он остался один, затем откуда-то взялся перепуганный городской лекарь. Дрожащими руками он вскрыл вену, выпустил из короля миску крови, только тогда шум в ушах прекратился и перестук молотков притих, хоть и не исчез совершенно. А вот внутренний страх перед чем-то неизвестным остался. И гадкое, дрянное чувство, которое Скер не мог описать. Неужели у него мандраж перед завтрашним боем? Ерунда, когда он боялся поединков. Это дочка довела его до припадка.
— Прикажи подавать одеваться, — сказал он Леяре. — И пусть накрывают к ужину.
— Может стоит отменить ужин? — спросила она. — Полежал бы. Я с тобой посижу, певца позову балладу спеть, или…
— Делай, что тебе велено, — поднимая глаза произнёс Скер.
Мальчишка больше не болтал, смотрел в тарелку. Король попробовал с ним заговорить, но тот отвечал односложно. Обе его женщины, бывшая и нынешняя, сидели странные, почти не ели и смотрели неправильно, кажется, обсуждали его, пока он не явился. Скер увидел, что никто не ест — и сам не стал, мало ли, вдруг снова яд. Дочь к ужину не явилась. Наверное, продолжала развлекаться с годящемся ей в отцы слугой. «Они все, все ненавидят меня, каждый из них желает моей смерти» — думал Скер. Раз есть он не мог, пребывание в этом месте не имело смысла. Король бросил салфетку и поднялся.
— Трапеза окончена.
Обе дамы и мальчик положили приборы и поднялись вслед за ним.
***