– Я на автостраде, еду в Париж.

Информация должна прокрутиться в маленьком мозжечке, гребя кролем по киршу. Не дожидаясь следующего вопроса, я объясняю: Кузен, Фонтана, Дорфман.

– Ни фига себе! – зациклился Шарль в конце моего рассказа.

Он зачарован моей сноровкой. Я продолжаю отслеживать звонок Фонтана, и время мне кажется чудовищно растянутым. Спрашиваю Шарля, где он.

– Как и ты, на автостраде.

Господи, Шарль за рулем!

– Так поперло с приятелем, – продолжает он. – Позвонил я одному корешу, и представь, его зять живет в деревушке в каких-то двенадцати километрах от той заправки, где мы застряли, так он мне полный бак залил, вот это дружбан, скажи?

– Шарль… ты за рулем?

– Ну, как-нибудь доеду.

Я ошарашен.

– Я осторожно, не боись, – успокаивает меня Шарль. – Держусь правой полосы и не больше шестидесяти.

Лучше не придумаешь, чтобы тебе въехали в зад или чтобы замели полицейские.

– Но… ты на каком километре на автостраде?

– Тут я тебе ничего не могу сказать буквы на указателях такие мелкие сам понимаешь.

Могу себе представить. И ровно в тот момент, когда я ему отвечаю, я замечаю вдали перед собой его ярко-красную колымагу с ее огромными хромированными бамперами и за ней, как султан, плотную тучу белого дыма. Я слегка притормаживаю и, добравшись до него, начинаю сигналить. Он кажется совсем маленьким, словно осевшим, можно подумать, что руль выше его головы.

Ему требуется несколько секунд, чтобы оценить ситуацию.

– Это ты! Ну ни фига себе! – орет он, узнав меня.

Он вне себя от радости. Делает мне свой индейский знак. Ему жутко весело.

– Я не могу задерживаться, Шарль, меня ждут.

– За меня будь спок, – отвечает он.