— Накось, обогрейся, бродяга, — красавец «Делон» неожиданно проявил заботу и кинул Саньке суконный плащ, весь в катышках. — На полудень свезем тебя к Ярку.

…Хабаров оказался совершенно непохож на сложившийся в будущем образ. Но Саньку это не удивило: растиражированный привокзальный памятник легендарному первопроходцу никак не мог обладать портретным сходством. Все подобные монументы однотипны и стремятся показать, скорее, величие, чем самого человека. Перед найденышем же стоял не очень высокий, потертый жизнью мужик с широким красным лицом. Русая борода бурно росла во все стороны, цветастая, некогда явно парадная, рубаха не скрывала некоторой полноты атамана. Однако, и жирок не мог утаить звериной силы в этом человеке. По крайней мере, на здоровенных кулаках кожа мало что не лопалась.

«Надо сразу начать с хорошего, — двинулся вперед Санька. — Задобрю подарком!»

Спонтанная идея отдать меха Хабарову (чтобы не досталось местным уркам) казалась ему уже отличной. Шагнув к атаману, найденыш поклонился. С непривычки вышло, правда, как-то нелепо.

«Надо рукой по доскам мести? — задумался он, уже наклоняясь. — Или это по-киношному выглядит?»

В общем, просто поклонился пониже, прижав к груди подарки, и заговорил:

— Спасибо тебе, Ерофей Павлович! Тебе и твоим людям, за то, что спасли меня и позаботились! — Санька вещал с максимальной торжественностью. — Вот, прими от меня дары, от чистого сердца!

И протянул шкурки. Все.

Хабаров, смотрел исподлобья, слегка удивленно. На шкурки даже не глянул, передал одному из подручных.

— Кто таков?

— Я — Александр Михайлович Коновалов, — слова потонули в дружном хохоте, и, смутившись, он добавил. — Саша…

— Боярин, штоль? — язвительно поинтересовался кто-то из казаков.

— Али князь? — подыграл другой хохмач.

«Вот, блин, — расстроился Санька. — Промашка какая-то вышла…»

— Нет, я из купцов, — ответил не острякам, а Хабарову.

Время на первом дощанике у него было, так что легенду он себе придумал. Выдать себя за своего ему, конечно, не удастся. Слишком много различий, слишком мало он знает об их жизни. Но Санька придумал объяснение.

— Торговать на Амур пришел? — атаман с сомнением оглядывал кожаные обноски найденыша.

— Не я, а отец, — уточнил Санька. — Он в Иркутском остроге услыхал о богатой реке Шилке и пошел сюда торговать.

Он очень гордился тем, что догадался вставить в легенду именно Шилку. Это на севере, в Якутске знали про реку Амур. А на западе, на Байкале слышали только о Шилке-Шилкаре. И мало кто знал, что это одна и та же река.

— Давно ль пошел? — кривясь от слов парня, сухо уточнил Хабаров.